Море Осколков

— Вот почему я за тобой и послала. Я хочу научиться побеждать. Хочу узнать, как одолеть сильного мужчину. Не в поединке на мечах, но… принципы-то те же! — И Виалина оперлась подбородком о сложенные руки — совсем по-девчачьи, надо же, а ведь она — правительница полумира. — Мой дядя хочет видеть меня в носовой фигуре своего корабля. И даже это кажется ему слишком важной ролью. Потому что носовая фигура — она же на носу корабля!

— А на наших еще на корме есть фигура.

— Вот. На корме его больше устраивает. Чтобы я сидела на троне и улыбалась, а он бы принимал все решения. Но я не желаю быть его марионеткой!

И она сжала кулак и стукнула по столу — да так, что на серебряном блюде подпрыгнул и зазвенел крошечный фруктовый ножик.

— Не желаю, слышишь?

— Ну да, слышу. Но… какая разница?

— Никакой. Мне нужно, чтобы мой дядя стал с этим считаться.

И Императрица устремила в глубь темнеющих садов гневный взгляд.

— Сегодня я снова спорила с ним в совете. Отказалась делать то, что он говорит. Ты бы видела его лицо. Он выглядел так, словно бы я его ножом ударила!

— Пока не ударите — не узнаете, как он будет выглядеть.

— Великий Боже, а я бы хотела его ударить! — усмехнулась Виалина. — Уверена, из тебя-то никто не посмеет сделать марионетку! Смотри, какая ты… — И лицо у нее вдруг сдалалось такое… в общем, на Колючку редко когда так глядели. С восхищением! — Ты же… ты же…

— Некрасивая? — пробормотала Колючка.

— Нет!

— Верзила?

— Нет. В смысле, да, ты высокая, но самое главное… ты… ты свободная!

— Свободная? — и Колючка недоверчиво отфыркнулась.

— Разве нет?

— Я дала клятву служения отцу Ярви. Выполнять все его приказы. Чтобы искупить… в общем, искупить вину.

— А что ты сделала?

Колючка сглотнула.

— Я убила парня. Эдвал его звали, и он не заслуживал смерти, вот. Но я… в общем, убила я его.

Виалина, конечно, была просто человек — ну, так Сумаэль сказала. Несмотря на свою нарядную одежду и этот дворец. А может, и благодаря им… в общем, что-то в ней такое было… что-то такое, что развязало наконец язык.

— Короче, они это… камнями меня хотели за это раздавить, а отец Ярви меня спас. Не знаю почему, но спас. А Скифр научила драться.

И Колючка улыбнулась, пощупав выбритую половину головы. Надо же, она тогда думала, что она такая сильная! А вышло-то, что на самом-то деле она былая слабее слабого…

— Вот… А на Запретной мы дрались с коневодами. И я там их несколько человек убила, не знаю сколько. А потом блевала. А еще мы дрались на рынке, с одними мужиками, мы с Брандом, в общем, дрались. Не знаю, мож, я и там кого убила. Не знаю. Но убить хотела. Я ведь разозлилась, сильно так, из-за этих бус… В общем…

И тут она осеклась, сообразив, что рассказала гораздо больше, чем должна была.

— Бус?.. — удивилась Виалина и наморщила накрашенную черным переносицу.

Колючка прочистила горло:

— Неважно, короче.

— Наверное, быть свободной — это опасно, — заметила Императрица.

— Ага.

— Наверное, мы просто смотрим на других и хотим того, чего у нас нет.

— Ага.

— А на самом деле, у нас у всех есть свои слабости.

— Ага.

— Но ты все равно дерешься с мужчинами и побеждаешь. Несмотря на слабости.

Колючка вздохнула:

— Ну разве что в драке.

Виалина принялась загибать пальчики:

— Так. Значит, бить быстро, быть умной, нападать, а не защищаться, драться бессовестно, бесчестно и безжалостно.

Колючка показала пустые ладони:

— Благодаря этому я получила все, что имею.

Императрица рассмеялась. Громко — а ведь она совсем невеликого росточка. Весело так рассмеялась, широко раскрывая рот.

— Ты мне нравишься, Колючка Бату!

— Вас таких немного, предупреждаю. Иногда мне кажется, что скоро вас таких и вовсе не останется…

И Колючка вытащила шкатулку и протянула ее Виалине:

— Отец Ярви просил вам это передать.

— Я ведь сказала — я не могу это принять.

— А он сказал мне все равно передать это вам.

Колючка закусила губу и осторожно приподняла крышку. И из шкатулки пролился бледный свет, нездешний и завораживающе прекрасный в подступающей темноте. Острые грани эльфьего браслета сверкали, подобно лезвиям кинжалов, переливался полированный металл, взблескивая в свете ламп, в круглом окошке перетекали один в другой, уходя на невозможную глубину, черные круги… Реликвия из другого мира. Мира, погибшего тысячелетия назад. Вещь, рядом с которой неисчислимые сокровища дворца казались дешевыми побрякушками.

Колючка попыталась говорить мягко — как настоящий дипломат. Дипломаты умеют убеждать. Но голос прозвучал даже грубее обычного:

— Отец Ярви — хороший человек. Хитрый, да. Вам нужно с ним поговорить.

— Я и поговорила.

И Виалина оторвала взгляд от браслета и посмотрела в глаза Колючке.

— А ты — будь осторожной. Отец Ярви похож на моего дядю. Такие люди преподносят дары только в том случае, если ждут чего-то взамен.

И она захлопнула шкатулку и взяла ее у Колючки.

— Но я приму это, если ты этого так хочешь. Передай отцу Ярви мою благодарность. Но скажи, что более я ничего не могу для него сделать.

— Я передам.