Море смерти, берег любви

– Это ты сам – как это по-русски? – мешаешь божий дар с яичницей. Если рассуждать на основе здравого смысла, убийство Абалкина, автокатастрофа, в которой погиб Божко, отравление Ломакина, гибель Загорского – это совершенно разные случаи, понимаешь?.. От неизвестности ты начинаешь впадать в панику, но давай рассуждать логично: если кто-то убил одного из твоих друзей, то, конечно, это не значит, что он же прикончил и остальных… Однако я тебя понимаю, иногда и мне начинает казаться, что ты прав, – здесь чувствуется единая рука. Но откуда она тянется? – Кэтрин многозначительно посмотрела куда-то в темное окно, и от ужаса догадки мурашки забегали по моему туловищу, от седьмого шейного позвонка до копчика…

Когда я вошел в свою хату, телефон надрывался от заливистого настырного звонка, но как только пискнул автоответчик, на другом конце провода сразу же бросили трубку – кто-то не желал разговаривать с автоответчиком. Кто-то желал разговаривать только со мной.

Через полчаса я вернулся из душа, смыв с себя многотонную усталость, и телефон заорал вновь, требовательно раздирая ночную тишину пронзительными воплями.

– Кому это неймется?.. – Я со злостью схватил трубку и резко крикнул: – Алло!

– Здравствуй, Серый, – зашелестел чей-то знакомый голос. – Как поживаешь, Серый? А? Чем занимаешься?

– Да так… – пробормотал я, наморщив лоб, мучительно пытаясь вспомнить, кому принадлежит голос.

Между тем трубка продолжала угрожающе шелестеть:

– Ты, друг мой, кажется, суешь нос в чужие дела… Юрка просил передать тебе, что если так дело пойдет, то он с тобой поссорится. И что это за идея пришла тебе в голову – прицепить жучок в бане? Решил поиграть в шпионов, да? Детство в попе заиграло?

До меня наконец дошло, кому принадлежит голос. Конечно, это Толенков, черт бы его побрал…

– Завтра в час чтобы ты был в клубе «Monkeys», понял? Есть разговор.

Я молчал в ответ. Мне не нравился приказной тон, которым он говорил со мной. Очень не нравился.

– Не слышу, – продолжала трубка. – Ты понял?

– Ну. – Пришлось ответить утвердительно.

– Вот и не рыпайся, – резюмировал Толенков. – Не то быстро присоединишься к остальным… Понял? Нет?

– Ясно, – покорно согласился я.

Трубка запикала в ответ короткими гудками. Не выпуская телефон из рук, я сел в кресло и замер. Угроза была слишком недвусмысленна, чтобы ей пренебречь. Итак, они узнали, что жучок в бане – это моя топорная работа. Топорнее и быть не может… Но я же не дипломированный специалист Академии ФСБ, и даже книжки про шпионов не люблю… Но откуда они узнали? Ну, мало ли откуда… Им мог сказать об этом Ринат, который парился вместе со мной и, наверное, не думал скрывать этот факт от друзей. Они могли опросить официанта в баре, банщиков, гардеробщиков. Конечно, у меня не столь запоминающаяся внешность, как у чемпиона мира по греко-римской борьбе Александра Карелина, но и этого хватит для опознания. Замечательно работает бандитская контрразведка! Кэтрин! – спохватился я. Как же Кэтрин? Вдруг они уже выяснили, что я действовал по ее заданию? Вдруг они охотятся за ней и завтра потребуют, чтобы я ее сдал!

Я схватился было за телефонную трубку, но тут же передумал – спокойствие, только спокойствие… «Кэтрин сейчас, наверное, спит, зачем будить ее среди ночи и пугать беспочвенными домыслами? Вот прогуляюсь завтра в „обезьяний клуб“ и там выясню, что к чему. А пока нечего пороть горячку, нечего… А если они уже схватили Кэтрин? – пришла в голову паническая мысль. – Нет, не может быть, я только что от нее, – успокаивал я себя. – Если даже я пока гуляю на свободе, то Кэтрин тем более, ведь там, в бане, ее не было, там был я. Завтра с утра я обязательно постараюсь ее предупредить, а сегодня… „Сегодня“ уже кончилось».

Весь сон с меня слетел. Я отыскал пульт телевизора, нажал кнопку, и свечение голубого экрана слегка смягчило гнетущее одиночество моего страха. Я пощелкал по каналам, но везде – новости, политика, Чечня… Кому нужна Чечня в двенадцать часов ночи да еще при разгулявшихся нервишках?.. Шестой канал. «Дорожный патруль». Что ж, если ничего лучше нет… Буду держать руку на пульсе событий большого города.

Я уселся в кресле поудобнее.

Замелькали кадры. Пожар… Автокатастрофа… Убийство торговца наркотиками… Разбойное нападение на магазин…

И вот в кадре – проезжая часть шоссе с разметкой, мигающие машины «скорой» и милиции и голос за кадром: «Сегодня в семь часов вечера на семьдесят втором километре МКАД было совершено убийство. По свидетельству очевидцев, автомобиль „БМВ-520“ синего цвета остановился на Луговском мосту. Вышедший из машины мужчина хладнокровно расстрелял пассажиров стоявшей на обочине „Волги“ и скрылся. В городе и области был объявлен план „Перехват-Центр“, но результатов он не дал. Один из пассажиров „Волги“ убит, двое ранены, водитель не пострадал…»

И крупным планом – залитое кровью лицо Славы Маленького, еще чье-то тело на асфальте, с задранной на животе рубашкой. Я узнал телохранителя, который смеялся, когда я извивался, связанный, на полу.