Море тьмы

Я пригляделся и увидел человека, идущего в направлении корабля. Он был одет в костюм из хорошей ткани, не слишком дорогой, но добротной. Голову украшала вышедшая из моды шляпа-котелок. Когда он приблизился, я увидел, что на вид ему около пятидесяти. Лицо украшала аккуратно подстриженная бородка с закрученными вверх усами. Человек приблизился к кораблю и взошел по трапу на борт. От моего взора не укрылось, как уверенно он шел по узкой дорожке над водой. Это выдавало в нем человека, уже не раз путешествующего морем.

– Доброе утро, джентльмены, вот мои документы, – пассажир улыбнулся и протянул мне бумагу.

На листе содержалось предписание компании доставить Гарри Причета в Лиссабон, Португалия.

– Доброе, сэр, добро пожаловать на борт! Послать матросов за вашим багажем? – поинтересовался я.

– Нет, благодарю вас, со мной лишь саквояж.

Я кивнул и приказал одному из матросов показать пассажиру его каюту. Они ушли и я остался один на один с капитаном.

– Все хорошо, сэр?

– Замечательно, – резко бросил он. Но потом, смягчившись, добавил. – Нормально, спасибо Джеймс.

Я кивнул и пошел выполнять свои обязанности перед отплытием.

13 апреля 1899.

Море спокойное, ветер попутный. Шхуна отплыла из Ливерпуля и взяла курс на столицу Португалии. За день не произошло ничего необычного. Все время занимала рутинная работа по поддержанию корабля в чистоте, а команду в подчинении.

Вечером капитан пригласил офицеров корабля на ужин. Кроме меня, боцмана-Хьюберта и самого капитана на нем присутствовал наш пассажир – мистер Гарри Причет. Рейс до Ливерпуля не был длинным и поэтому наш кок мог не экономить продукты и постараться на славу. Надо признать, что такое жаркое из нежнейшей телятины, какое мы имели честь есть тогда, не каждый день подают во дворце королевы. За столом как водится пили. Виски и брэнди из капитанских запасов сменили несколько бутылок вина, принесенных нашим пассажиром. Первый тост подняли за королевскую семью. Дальше разговор сменился на отдаленные от политики темы. Мистер Причет рассказывал нам, что он родом из Бостона и был в Англии на раскопках каких-то древних развалин. По началу он вдавался в подробности его деятельности, но видя, что собеседники теряют интерес, прекратил.

– А, позвольте узнать, зачем вы направляетесь в Лиссабон, мистер Причет? – капитан по своему обыкновению курил трубку.

– Как вам объяснить, – пассажир потер нос. – Мои поиски в Англии увенчались успехом, и сейчас я везу результаты исследований коллеге в Лиссабон.

Боцман, подался вперед, сверкнув золотым зубом.

– Вы везете что-то ценное, мистер Причет?

– Эээ, нет.

– Хьюберт! – капитан строго посмотрел на боцмана.

– Нет, нет, что вы! Вы меня неправильно поняли, мистер Причет! Дело в том, что если вы везете что-либо ценное, то в большей сохранности оно будет в капитанском сейфе, – замахал руками боцман.

Пассажир заморгал и спросил:

– Неужели на вашем корабле есть воры?

– Нет, ну что вы! – вступил в разговор я. – Матросы по своей натуре падки на разные, блестящие вещи, и, чтобы не искушать этих ребят, ценные предметы лучше передать на хранение капитану.

– Да, именно это я и имел ввиду, – поддакнул боцман.

– Нет, ничего ценного, лишь записи и тетради с зарисовками местности.

Вечер продолжился новыми порциями виски и разговор переключился на обсуждение преимуществ темного эля над светлым. Стоит признать, что в данном вопросе мистер Причет проявил изрядную эрудицию и опыт.

15 апреля 1899.

Сегодня погиб матрос. Юноша – Томас Блан пропал с корабля в открытом море. Команда была разбужена после «собачей вахты». Во время переклички выяснилось, что Томас отсутствует. В его поисках экипаж перевернул весь корабль, но так ничего и не нашел. Напарник по вахте – матрос Ричард Харрис вспомнил, что последний раз видел юношу за час до рассвета. Потом он услышал странный шум, как будто нечто тяжелое упало в воду, и все прекратилось. После инвентаризации имущества на корабле обнаружилась пропажа запасного якоря. Судя по всему, семнадцатилетний юноша покончил с собой, выпрыгнув за борт с якорем в руках… По сообщениям команды Томас в тот день вел себя, как обычно, и ничего не предвещало беды. В журнале не было записей о недугах Томаса, но его близкий друг поведал, что в детстве юноша провел полтора года в лечебнице для душевнобольных.

Гибель молодого матроса сильно ударила по моральному состоянию команды, и капитан, по совету Хьюберта, решил выдать всем по дополнительной порции грога.

16 апреля 1899.

Сегодня ночью, во время вахты, я видел Огни святого Эльма на мачтах нашего корабля. Этот символ приносит морякам удачу и внушает надежду на спасение, терпящим бедствие. Настроение команды немного поднялось.

19 апреля 1899 года.