Море Вероятностей

— Речь об особом свойстве человеческого мышления, — покорно объяснил Аналитик; он явно сознавал бессмысленность усилий, — таком, как экономность. Ресурсозатратные процессы прерываются не в тот момент, когда приходят к естественному завершению, а тогда, когда их итог становится ясен с приемлемой долей вероятности. Лаборатории часто финализируют эксперименты принудительно, не доводя их до логического конца. И сейчас ты вовсе не должен ждать. Это обязанность программ – отслеживать процесс от первого до последнего этапа. А ты – пользователь, и свой результат ты уже получил.

— Мунин, всё это правда, или Лори велел тебе сказать это?

Ворон сник.

— Если быть совершенно точным… для полной уверенности нужно больше статистики.

Артур кивнул.

— Я так и думал.

Лори сорвался с места и вцепился в его рукав.

— Артур! – почти выкрикнул он. – Скажи мне, зачем ты упираешься? Зачем?! Это доставляет тебе удовольствие? Тебя радуют страдания живых существ? Бессмысленные страдания?! Должна же у тебя быть какая‑нибудь совесть!

Глаза его дико сверкали, на ресницах показались слёзы. Жёсткие светящиеся волосы приподнялись, как звериная шерсть, и косы выглядели растрёпанными. Артур пожал плечами.

— Была какая‑то, — философски сказал он, — да вся вышла.

Лори заметался. Взгляд его стал безумным.

— Не провоцируй его, Артур, — сказал Хара с ухмылкой. – Это закончится манифестацией.

Тяжело дыша, Лори уставился на Пса. Хара возлежал на ковре в позе почти собачьей, уронив голову на руки. Он выглядел расслабленным и вполне довольным, жёлтые глаза искрились от смеха.

— И что? – уточнил Артур.

— Полностью манифестированный Голубь Мира? – Хара фыркнул. – Кто как, а я спрячусь.

Артур свёл брови к переносице.

— Голубь чего?

— А ты думал, Лори – Утешение? – Ликвидатор поднял голову и показал в улыбке клыки. – Да, у Лори есть такой аспект. Это его любимый аспект. Но на самом деле он – Голубь Мира. Проще говоря, Совесть. В тяжёлых случаях – даже Мораль. Как всякая Мораль, он очень кровожаден. Как всякая Совесть, является изощрённым садистом.

— Хара, — прошипел Лори, — заткнись. Просто заткнись.

Красный Пёс сощурился.

— А я очень мстителен, — сказал он. – Твои шутки тебе с рук не сойдут. Знаешь, как выглядит манифестация Голубя, Артур? Все будут плакать и брататься. Брататься и плакать. Все лютые враги. Прямо на поле брани. Лори пробудит совесть даже в тех, у кого её никогда не было. Его жертвы познают муки раскаяния, сострадание, чувство вины, стыд, непреложный нравственный закон… и прочие ужасные, чудовищные вещи из пыточного арсенала Голубя. Они познают их в единый миг и в полной мере. Их души, непривычные к внутреннему диалогу, получат невообразимо болезненные раны. И вот тогда им потребуется аспект Утешения…

Артур свалился со стола и катался по полу, рыдая от хохота. Приподнявшись, он радостно уточнил:

— Пуля в висок?

— Удел счастливчиков, — отметил Хара. – Некоторые умоляют о пытках. Теперь понимаешь, насколько опасен наш брат Лори? Я, например, его боюсь.

Артур прислонился спиной к ножке стола и некоторое время пытался отдышаться. Потом сказал:

— Мне говорили, что папа любит и умеет делать чудовищ. Но до сих пор я, похоже, не вполне понимал… – он прервался на полуслове и вновь захихикал.

Лори стоял над ним с каменным лицом. Губы его побелели и сошлись в нитку, свечение волос угасло: из золотых они стали почти серебряными. Взгляд Голубя, мрачный и бессветный, был устремлён на Артура, но Артура он, казалось, только смешил…

— Ладно, — наконец сказал Голубю Артур. – Хватит с меня морали. Лучше сделай мне что‑нибудь приятное. В качестве Утешения.

— Вот как?.. – немедля откликнулся Лори. Рот его на миг искривила жутковатая усмешка: – Охотно.

На лице Мунина сменилось сразу несколько неопределённых выражений. Жёлтые глаза Хары широко раскрылись. Лори змеиным движением скользнул к Артуру и устроился на полу рядом с ним. Артур покосился на него с любопытством.

— Артур, — воркующе сказал Лори, — ты, кажется, хотел поиграть? Почему бы и нет?.. Классы персонажей будут не совсем теми, к каким ты привык. Но ничего чересчур оригинального.

Лори поднял тонкую руку, щёлкнул пальцами. Голографические экраны отключились, уступая место другому интерфейсу. Лори придвинулся ещё ближе к Артуру, пристроил подбородок ему на плечо. Волосы его снова засветились золотым. Полуосознанно Артур склонился набок, навстречу Утешению, хотя смотрел он только на игровой интерфейс. На долю секунды Лори задумался, изобретая и воплощая дизайн игры, потом продолжил:

— Герольд Солнца…

Полупрозрачная трёхмерная фигура выступила из небытия. Герольд тревожно огляделся. Его пластика состояла из набора циклических движений, как у любого игрового персонажа. Артур усмехнулся: у Герольда было его лицо, но облагороженное сознанием высокой цели. Поверх непримечательной удобной одежды белел медицинский халат. Лори немного подождал реакции Артура и предложил следующего персонажа:

— Смертная Тень.

Мунин переполошился.

— Я прошу вас не использовать Тень для развлечения! Это… это может привести к сложным последствиям!