Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков

В 1932 г. он публикует работы о «периодичности русских географических открытий» и о «месторазвитии русской промышленности», где с ортодоксально-евразийских позиций очерчиваются направления русского геополитического строительства. В первой из этих работ обосновывается тезис о постепенном смещении русской экспансии к границам русского мира, задаваемым, прежде всего, симметричностью географических зон относительно лесостепной оси. В таком раскладе перифериями оказываются лежащие за полосой тундры арктические пустыни, и с другой стороны – лежащие за зоной южных так или иначе обжитых растительностью пустынь абсолютные пустыни вроде Гоби и некоторых участков Тибета. Таким образом, утверждается мысль о том, что движение русских к перифериям их мира, выразившееся в освоении Арктики, должно получить закономерное подкрепление в их движении к крайнему пределу пустынь – к границам Индии. Таким образом, «индийская» тема, поднятая в преевразийский период, возвращается к евразийцам. Тезис о центробежном характере русской географической экспансии приводит их к балансированию на самой грани российского мира – т. е., по сути, к прощупыванию окраины соседних платформ. Абсолютно сходным образом обосновываемый в «Месторазвитии русской промышленности» тезис насчет «обездоленности» России и необходимости сдвига ее центра тяжести в сторону монгольского ядра оборачивается пропагандой неизбежности «трагического» столкновения с Японией. Итак, налицо балансирование между отказом от экспансии на основные платформы Азии, которые можно завоевывать, но нельзя удержать, и тезисами «упора на Азию» вместе с географической рационализацией сдвига российских интересов не только за пределы основной платформы России, но также и за грани основной Евразии (зоны трех равнин), на крайние периферии, соседствующие с зонами «приморских империй». Очевидно, что при этой стратегии области, ведущие к Европе, отодвигаются на второй план, однако на первом оказываются земли, открывающие прямой доступ к окраинам иных «платформ теплых морей».

Наконец, исключительный интерес представляет последняя предвоенная работа Савицкого «За творческое понимание природы русского мира», написанная в конце 1938 – начале 1939 г., но явно доработанная в конце 1939 г., поскольку речь в ней идет о «бывшей советско-польской границе». Напечатанная в занятой Праге в трудах НКО в дореволюционной орфографии, она параллельно перепечатывается особым оттиском в новой орфографии, более доступной для советского читателя. Ценность этой работы в том, что в ней намечается модификация евразийской доктрины с явной попыткой приспособить ее к назревающей конъюнктуре нового возвращения России-СССР в дела Европы, однако возвращения, мыслимого как сугубо умеренное. Чтобы осознать процедуру, применяемую здесь Савицким, следует обратить внимание на изменения в очертаниях русского мира с трудом 1927 г. В последней работе, как мы помним, четырехзонный центр России (Западная Сибирь) с поясами тундры, леса, степей и пустынь дополнялся трехчленными флангами – тундра, лес, пустыня – на востоке и тундра, лес, степь – на западе. Западный фланг простирался где-то до полосы Львова, затем констатировалось начало европейской, лесной зоны. Тундры Скандинавии не принимались в расчет как связанные с вертикальным районированием. Исходя из этой точки зрения, Савицкий в 1934 г. расценивал лесной Дальний Восток как лежащий собственно за гранью Евразии. В 1939–1940 гг. схема перерабатывается. Дальний Восток объявляется не лесным, а двухкомпонентным – леса и тундры – естественным продолжением трехкомпонентной Восточной Сибири, с особым указанием на то, что здесь выклинивается зона хвойных лесов, а лиственные леса подступают прямо к северу. Аналогичная структура усматривается и на западе. Теперь скандинавские тундры вводятся в расклад, пояс от Средних Карпат до Северного Ледовитого океана объявляется двухчленным, т. е. естественно входящим в поле зоны «России-Евразии». При этом в «Евразию» записывается вся область Карпатской Украины (а с продолжением меридиана на север – и Финляндии). Таким образом, область русского мира простиралась, по сути, через Карпаты в Центральную Европу и захватывала значительную область Скандинавии (работа явно заканчивалась во время советско-финской войны).