Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков

В ходе дискуссии начала 1921 г. Савицкого с Трубецким первым было введено понятие «Евразии». Цель заявления была проста: утверждая противостояние Европы и России, элиминировать сам термин «Европейская Россия», как бы входящий в оба противопоставляемых термина. Фактически та же задача, что и у Семенова-Тян-Шанского, но первый, стремясь снять противопоставление Европейской и Азиатской России, вводит «Русскую Евразию» как соединительный член, используя выражение «евразийские степи» для порождения существительного. Савицкий же пытается отменить понятия «Европейской» и «Азиатской» России, объединив обе термином «Евразия»; впрочем, отсылка к «евразийским степям» в смысловой структуре этого термина сохраняет важное значение, как мы увидим ниже в связи с двусмысленностью роли «Дальнего Востока» в евразийской модели России.

Разрабатывая свою доктрину, евразийцы ввели понятие «геополитики»: с конца 1920-х появляются в их трудах такие заглавия, как «Геополитические заметки по русской истории» [Савицкий 1927], «Географические и геополитические основы евразийства» [Савицкий 1933], «Из области русской геополитики» («младший» евразиец К.А. Чхеидзе [Чхеидзе 1931]). Попутчик, а затем оппонент евразийства П. Бицилли противопоставляет «вероисповедные» и «геополитические» мотивы евразийства [Бицилли 1993, 285, 286] и ставит в особую заслугу Г. В. Вернадскому подход к истории России с «геополитической» точки зрения («изучение истории России как геополитической величины»). Один из участников этого движения Н. Алексеев прямо указывает, что евразийцы являются основателями в русской науке геополитического подхода к русской истории, – что, впрочем, не мешало евразийцам указывать на таких предшественников, как Данилевский, Менделеев, Мечников, Ламанский.

Разрабатывая свою геополитику, евразийцы, может быть, невольно оказались на стыке двух геополитических подходов, разрабатывавшихся в Европе первой четверти XX в. С одной стороны, проблема России как автономного (или «автаркического» мира), мыслимого в виде гигантского континентального пространства, свела их не только с немецкой антропогеографией Ратцеля, но и с геополитикой школы Хаусхофера, активно разрабатывающей доктрину т. н. «Пан-идей». Не случайно в 1927 г. Чхеидзе печатает одобрительно принятую Савицким статью о «государствах-материках», усматривая в Лиге Наций прообраз оформления будущего государства-материка Европы. Разрабатывая контуры возможных государств-материков «Пан-Азии», «Пан-Ислама», «Евразии» и «Европы», а также области их грядущих столкновений и битв, Чхеидзе не только идет вместе со школой Хаусхофера и уже предвосхищает его книгу 1931 г. о «Пан-Идеях», но и в некоторой степени оказывается предшественником доктрины «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона (схемы столкновения Европы и Пан-Ислама в Средней Азии и на Кавказе, Евразии и Пан-Азии в Манчжурии, Западном Китае, Тибете, Евразии и Европы в Прибалтике, Евразии, Европы и Пан-Ислама на Балканах). Савицкий не только принял эту доктрину, но в 1932 г. предложил свою схему становления государственных типов: государства-города, государства-территории, нации и государства-материки, – вводя точные количественные параметры для каждого из этих типов.