Морфология сознания. Том 2

Долгое время считалось, что мальчики намного агрессивнее и драчливее девочек. Эти данные были получены при оценке прямой физической агрессии в детских коллективах. На первый взгляд это действительно так, но воспроизводимые экспериментальные исследования показали, что девочки просто хитрее, хотя не менее агрессивны (Lagerspetz, 1989). Оказалось, что мальчики простодушно прибегают к прямой физической агрессии, а девочки предпочитают более безопасную — косвенную. Они стараются манипулировать дружескими отношениями или целенаправленно провоцировать выгодные им конфликты. Мелкие пакости, предательство и обман — прекрасные способы проявить косвенную агрессию и снизить опасность личного участия в детских разборках. Весьма занимательно, что во время интенсивного развития неокортекса у 11-летних девочек агрессия проявляется намного чаще, чем у 15-летних, а у мальчиков заметные возрастные различия отсутствовали. Это говорит о том, что после начала менструаций поведение девочек перестраивается с детской социальной конкуренции на репродуктивную. К сожалению, приёмы косвенной агрессии, усваиваемые девочками значительно раньше мальчиков, у подростков достоверно идентифицировать крайне трудно.

Не вызывает сомнения, что по мере созревания половой системы взаимодействие с родителями заметно изменяется, и далеко не в лучшую сторону. Дети отдаляются от родителей точно так же, как это происходит в животном мире. Репродуктивная состоятельность делает ребёнка полноценным объектом искусственного отбора и конкурентом собственным родителям. Объективные исследования этого явления проводятся довольно давно и дают похожие результаты. Так, для оценки дистанции между родителями и детьми в период полового созревания дважды в год анализировали половой статус подростка (Steinberg, 1988). Анализ анкетных данных родителей и детей показал, что половое созревание приводит к усилению социальной автономии, уменьшает близость отношений с родителями и повышает число конфликтов. Занимательно, что существует и обратная закономерность, которая распространяется только на девочек. Если дистанция между родителями и детьми увеличивается, то половое созревание девочек наступает быстрее. Налицо явное подавление половой дифференцировки девочек в конкурентной среде при помощи системы полового обоняния. Такое явление встречается в животном мире у макросматиков, но плохо исследовано у человека.

С этими событиями полового созревания мозга тесно связано и формирование отклонений, которые заметно сказываются на поведении детей и взрослых. Попробуем рассмотреть некоторые из таких закономерностей развития и их возможные причины. Наиболее дискуссионный вопрос связан с наследованием асоциальных наклонностей. Долго считалось, что преступные желания наследуются, как и склонность к насилию. Однако победа сомнительных умозрений псевдогуманизма привела к тому, что преступная наследственность стала агрессивно отрицаться. Затем, по политическим мотивам, прикладные и аналитические исследования были практически прекращены. Зато бытует искусственно выращенное мнение о зависимости преступных наклонностей исключительно от воспитания, среды культурного развития и образования.

К сожалению, эти странные представления не имеют никаких научных подтверждений, хотя яркие исключения из общего правила иногда происходят. Рассмотрим одну из самых обстоятельных работ в этой области (Mednicket al., 1988). Предрасположенность к насилию в этом исследовании оказалась вполне наследуемой. Впервые осуждённые за насилие при повторном судебном преследовании почти в 2 раза чаще повторяли свои действия по сравнению с ворами. Более того, изучение семейного окружения, близнецовый метод, сравнение преступности приёмных детей и родителей показали наличие достоверной наследственной обусловленности. Дети биологических родителей с многочисленными судимостями, воспитанные законопослушными усыновителями, совершали преступления в 2 раза чаще, чем дети добропорядочных родителей.