Моряки Гора

— Да, Господин, — в голосе послышались нотки испуга.

— Как тут темно, — прошептала Альциноя, выглянув из-за моей спины.

— Сейчас я принесу лампу, — сказал я.

— Вам любопытно, не так ли? — поинтересовалась она.

— Конечно, — не стал отрицать я. — А тебе что, нет?

— Конечно, да, — призналась девушка. — Я бы не отказалась посмотреть на эти предположительно невероятные создания.

Отцепив одну из маленьких ламп, свисавших с потолка общего помещения рабского загона палубы «Венна», и, держа её немного наотлёт, я вошёл внутрь выгороженной области. Альциноя последовала за мной, держась чуть позади.

Подняв лампу повыше, я осветил помещение, в котором насчитал два десятка женщин. Они располагались на своих матрасах, прикованные к кольцам рядом с ними. Несмотря на общую свободу, недавно полученную рабынями, я имею в виду свободу выхода на палубу, а не что-то ещё, эти женщины были оставлены внизу, в темноте охраняемой территории.

— Взгляните, Господин, — шепнула мне Альциноя, указывая на переборку слева от нас.

— Вижу, — кивнул я.

Там, подвешенные за шейные ремни, с крюков свисало несколько рабских капюшонов. Каждый был снабжён маленьким замком и ключом, замком на пряжке и ключом на шнурке. Кроме того, рядом, на другом крюке, большего размера висела свёрнутая петлями верёвка, посредством которой рабынь, перед выходом на верхнюю палубу, связывали в караван животов.

Среди рабынь, голых, как это обычно бывает, когда они находятся на своих местах, вспыхнула суматоха. Они съёжились, согнулись, склонились, прикрывая себя насколько это было возможно.

— Господин не имеет права сюда входить, — сказала одна из рабынь. — Господин должен уйти. На нас нельзя смотреть.

— А плетью вас бить можно? — осведомился я.

— Не надо, Господин, — торопливо отозвалась та же рабыня.

Хотя это была одна из рабынь отгороженной области, но она явно была знакома с плетью.

Я осмотрел помещение, насколько мне позволял тусклый свет лампы. Некоторые из рабынь спрятались полностью, завернувшись в свои маленькие одеяла. Другие накинули одеяла только на голову и плечи. Кое-то, склонившись, перебросили волосы вперёд, прикрыв ими лица, словно вуалями. Часть девушек, по неким причинам, возможно, в наказание, одеял не имели. Они просто низко опустили головы и прикрывали своими маленькими руками то, что могли из своих прелестей. Колени они держали плотно сжатыми.

Снаружи, из большего помещения доносились голоса одного или двух мужчин, возможно, уже начавших опасаться, и убеждающих остальных поскорее покинуть загон. Насколько я понял, некоторые их послушали и направились на выход.

— А мне не кажется, что они настолько красивы, как о них говорят, — заметила Альциноя.

— Трудно судить, когда они в таких позах, — пожал я плечами.

— Не стоит ли Господину задуматься над тем, чтобы покинуть комнату? — намекнула одна из рабынь.

— Нас нельзя рассматривать, — предупредила другая.

— И почему же это вас нельзя рассматривать? — полюбопытствовал я.

— Из-за нашей экстраординарной красоты, Господин, — ответила мне первая.

— Скорее, это причина посмотреть на вас, — усмехнулся я. — Мужчинам нравится рассматривать красивых рабынь.

— Пожалуйста, Господин, — простонала одна из рабынь, прикрывшая лицо своими волосами.

— Правда ли, что Вы все такие красавицы? — поинтересовался я.

— Конечно, Господин, — поспешила заверить меня одна из них.

— Ну вот мы сейчас и поглядим, — сказал я.

— Господин? — не поверила своим ушам она.

— Позиция! — скомандовал я.

— Господин! — протестующе воскликнули сразу несколько рабынь.

— Мне что, нужно повторить команду? — осведомился я.

С криками, стонами и рыданиями рабыни или, точнее большая их часть, выпрямились, встав на колени.

— Держи лампу, — велел я Альциное, и та взяла протянутую лампу.

— Пожалуйста, нет, — всхлипнула одна из рабынь, когда я сдёрнул с неё одеяло.

Потом я прошёлся по комнате, повторив то же действие со всеми остальными.

— Спины прямо, — приказал я. — Головы поднять. Смотреть вперёд. Волосы убрать за спину.

Я переводил взгляд с одной рабыни на другую. Делать это было приятно.

— Плечи назад, — бросил я. — Животы втяните. Ладони рук прижать к бёдрам. Плотнее, почувствуйте их там.

— Пожалуйста, Господин, — заплакала какая-то девка. — Мы — высокие рабыни!

— Многие из нас прежде были в высших кастах! — заявила другая.

— Расставьте колени, — потребовал я.

— Господин! — взмолилась третья.

— Шире, — прикрикнул я.

— Да, Господин, — простонали сразу несколько.

— Вот так лучше, — похвалил я, — значительно лучше.

Да, смотреть на них было приятно. На мой взгляд все они были отличным товаром.

— Ну как, Альциноя? Что Ты думаешь о них? — поинтересовался я у девушки неотступно следовавшей за мной с лампой в руке.

— Средне, — ответила та. — Ничего особо экстраординарного я здесь не заметила.

У некоторых девушек даже дыхание спёрло от негодования.

— Ну, немного золота здесь есть, — не согласился я.

— Да, Господин! — поддержали меня сразу несколько женских голосов.

— Не так чтобы много, — стояла на своём Альциноя.