Морок

— Нет. У Вити спроси, — он извернулся и, убедившись, что я с ребёнком, продолжать не стал.

Я посмотрела на девочку, та уже плакала.

— Нет, нет, — у меня сердце кровью обливалось. — Не плачь, моя хорошая, мамочка найдётся.

Я так начала переживать, что Лёша почувствовал это и быстро выбрался к нам. Он в грязных джинсах и футболке, натянул улыбку, чтобы поддержать ребёнка. Стал таким душкой, что я не выдержала и чмокнула его в щёку.

— Сейчас Витька́ найдём, — подмигнул Порушке и повёл нас из домика.

Искать долго не пришлось. Виктор размашистым шагом направлялся к нам. Бледный, взъерошенный и нездоровый блеск в его глазах ничего хорошего не предвещал. Он подскочил ко мне и забрал Прасковью. Прижал спиной к себе и закрыл ладонями её ушки.

— Морок продал Алёну скрытому клану.

— Что?! — у меня ноги чуть не подкосились, и я ухватилась за Лёшу, который стоял невозмутимый, как будто ничего не услышал.

— Повёз её… Я забираю ребёнка и верну Лихо.

— Нет, — отрезал Лёша, и я почувствовала, как он напрягся, потому что назревал конфликт.

Витя тряхнул головой и, бросив на меня мимолётный взгляд, начал говорить:

— Морок твою Свету не просто трахал. Он её насиловал.

— Замолчи, — выдохнула я, ужаснувшись того, что произойдёт с Алексеем, если он узнает правду.

— Когда она стала мисс Голденскай, в ту ночь он не оставил на ней живого места.

Я хотела броситься на него, заставить замолчать, но твёрдая Лёшкина рука сжала до боли моё запястье, и мне оставалось опустить голову, и, краснея, зажмуриться.

— Мне пришлось ей хотя бы лицо зализать, потому что смотреть было страшно. Следующий раз он ей лицо сохранил, но она еле шла, ковыляла в раскорячку и в машине стонала от боли. Третий раз я забирал её без зуба, с порванной мочкой, всю покусанную.

Лёша за подбородок поднял моё лицо.

— Глаза открой! — я открыла глаза полные слёз.

У Лёши пасть разъехалась от клыков, глаза потеряли радужную оболочку и стали белыми с яркими кровеносными сосудами. Волосы встали дыбом, и я кожей почувствовала его когти.

— Это правда? — шелестел его голос.

— Да. Я…

— Покрывала его. Ты покрывала собственного насильника. Как это понимать? Ты влюбилась?

— Нет, — я отшатнулась от него. — Я уже объясняла. Любая плата за юность.

— Я ему верну должок, — рыкнул Лёша и вырвал из Витиных рук девочку, которая к счастью ничего не услышала, взял её на руки и сказал, — поехали к маме, ребёнок.

Лёша с Прасковьей на руках зашёл в домик охраны и вырубил сигнализацию, вырвав с корнем кучу проводов.

Мужчины быстро шагали в сторону парковки. Выбежала на встречу гувернантка. Заметив её, несчастная девочка сильнее прижалась к Лёшиной шее.

— У вас будут неприятности, — угрожала она, цокая следом за нами. — Куда это вы собрались?

Ей никто не ответил. Мы сели в высокий внедорожник. Мужики вперёд, где Лёша сел за руль, мы с девочкой назад. И быстро покинули территорию альфы. Беспрепятственно выехали в открытые ворота и понеслись в сторону трассы через отдалённые районы.

Я не знала, как спросить при ребёнке, про отношения Вити с Алёной. Меня распирало любопытство. Когда он рассказывал Лёше правду, я его ненавидела, а теперь была благодарна. Сама бы я не рассказала. И вдруг, когда увидела себя со стороны, все мои страдания и боль, поняла, как страшно поступал со мной Морок.

Улыбнувшись Прасковьи, я закрыла ей ушки, как делал Виктор.

— Витя, вы истинная пара с Алёной?

— Нет, — скорбно усмехнулся он. — Я влюбился в неё с первого взгляда. Мне было двадцать, ей шестнадцать. Тогда я не знал, что она Дамка. Пытался познакомиться, да куда там! Она истинная для меня, истинная для Лихо, а мы для неё нет. И даже оборотнем она не питает ни к одному из нас никаких чувств. И если у Нила Ильича хоть шанс есть привязать её прошлым и детьми, у меня нет ничего. Она наивно полагала вчера ночью, что останется с дочерью. А он её продал! Бл*дь, как так можно?! Насиловать Дамку, продать королеву, разлучать мать с ребёнком? Вот, что за х*й такой?

— Заткнись, б*я, без тебя тошно, — огрызнулся Лёша и, держась за руль, набрал номер на своём телефоне. А потом крикнул, — Колян! Морока паскуду живым не отпускай! Держи, пока я не приеду!

Я отпустила ребёнка и подалась вперёд, чтобы вместе с Витей уставиться на него во все глаза с отвисшей челюстью. И если Витя побоялся что-либо спрашивать, то я, отойдя от первого резкого шока выдавила:

— Лёша, а ты кто?

29

«Говно предчувствие. Если что, выпускай меня, я нас вытащу», — сказал Морок своему человеку.

Иван крутил глазами и решил отослать сообщение Луке. Казалось, ничего страшного не происходит. С ним десять бойцов, Финист появился с тремя бойцами, и судя по запаху даже в лесу никого из их компании нет. Встретились в маленьком отеле в лесной зоне. Здесь кафе для элиты, вкусная еда. В этом месте они со Светкой неплохо повеселились.

Столики стояли под большими зонтами прямо на лугу. Насекомых не было, хотя лес с болотами совсем рядом. Здание отеля в стороне. Тишина. Чавкал худощавый долговязый Коля, иногда поднимал глаза на бледную Алёну.