Морок

Лея, как будто поняла, о чем думает ее жених, глянула на него тотчас, как на провинившегося котёнка. Иннокентий скрутил фигу за спиной, глазами давая понять: «Только ты, моя хорошая! Только ты!»

Миролюб, который не думал ни о чём в этот момент, кроме того, что, если видишь труп с перерезанным горлом, значит надо найти убийцу, прервал молчание.

– У кого-нибудь есть какие-то мысли об этом?

– Да-а, – искренне протянул Вениамин, – теперь не надо тащить его за собой. Это должно облегчить нам путь.

– Тьфу ты, Веня, ты не выспался сегодня. Ты пойми, его убили сегодня, возможно….

– Возможно…, – протянул за ним Вениамин.

– Возможно.., – Миролюб дал ему вторую попытку.

Вениамин набрал в грудь побольше воздуха:

– Воозмоо…

– Убийца – кто-то из нас, – Казимир отвесил книжнику суровую затрещину и поставил точку в диалоге.

– Спасибо, старик, – отозвался Миролюб.

– Не выспался, да? – Лея как-то очень ласкова вдруг стала к Вениамину. Она медленно поднимала руки вверх, скользя по своим бёдрам, потом, достигнув талии, упёрлась в нее, подходя ближе к книжнику. – А что это ты не выспался, голубчик?

Вениамин, не видевший отродясь в жизни ласки никакой, помимо материнской, но много читавший о женщинах в книжках, мгновенно оттаял и поплыл, не умея сдержать улыбку.

– Да, – тихо сказал он и покраснел.

Лучше бы он ничего не говорил, просто стоял молча и краснел. Но Вениамин был крайне неопытен в общении с женщинами, а поэтому на беду свою пытался перебивать девушку, которая стояла перед ним расставив ноги, уперев руки в боки, хищно изогнув шею и при этом задававшую вопросы. Вениамин не знал, что существуют вопросы, на которых нет правильного ответа…

Поначалу, как любой мужчина, он не слушал её речи, просто любовался Леей. Его тревожило одно: он узнал короткий всхлип, это означало, что прекрасная фея – убийца. Однако, разве могла эта тонкая, ранимая, нежная душа свершить такое злодейство? На мгновение Вениамин вслушался в её голос, осознал смысл слов, ответил на пару вопросов честно и открыто и скоро понял, что эта хрустальная дева может и убить, и растоптать, и потом ещё раз убить, и при этом её ресницы даже не дрогнут.

«Вот это самообладание!» – восхитился Вениамин. – «Мне бы такое, тогда бы я точно смог править людьми. Вот это да! Прёт уверенно так, видно, что ни о чем не пожалеет!»

Ещё некоторое время Вениамин находил её горящие глаза прекрасными, а пламенный рот, смело источающий помои в адрес его и его родителей, очаровательным, однако вскоре ему это надоело.

– Дело в том, что ночью я действительно не спал, – пытался он прорваться сквозь истерику, повторяя эту фразу несколько раз, пока Казимир не пригрозил Лее выкинуть её на улицу. – Я не спал и пошёл к Борису. Да-да, видите, всю эту ночь… Вся эта ночь для меня была тяжелейшим испытанием. С самого детства моего матушка моя, хотел я того или нет…

– Короче, – прервал его Миролюб. – К Борису ходил?

– Да, ходил. Все ходили, и я ходил.

– Кто все?

– Я не понимаю вопроса. Все – это все.

– Уточняю: ночью ты ходил к Борису?

– Ах, да! Ночью. Ходил. Так я об этом и хочу вам рассказать. С самого моего..

– Вень, не надо про детство.

– Да? А про что же тогда?

– Веня, ты зачем ходил к Борису этой ночью?

– Так я же и говорю, Миролюб! – не выдержал Вениамин. – С самого моего детства…

– Ты убил Бориса?!

– Да ты что?! Ты что?! Никого я не убивал! Я вон там стоял, – указал Вениамин пальцем на место в коридоре. – А тут женщина была. И они чавкали как-то. Так я думал, что целуются.

Вениамин попытался изобразить звук, который слышал ночью. Миролюб поморщился и скомандовал:

– Дальше!

– Ну, а дальше она говорит ему, мол, люблю…

– Да врёт он всё! Не было такого! – заверещала Лея.

– А ты, девка, откуда знаешь? Или ты там и была? – сощурил глаза Казимир.

Лея оторопела, часто захлопала ресница и заревела.

– Ну, началось, – заворчал Казимир.

– Да погоди, дай всё расскажу, – перебил его Вениамин. –Она убила. Её не слушай. Меня слушай.

***

– Если мы сейчас же не уйдём отсюда, мы уже не уйдём отсюда никогда, – выдохнул Казимир.

– Надо идти, – согласился Иннокентий. – Лея, хватит спорить, пошли, у них тут свои дела, у нас – свои.

– Так-так-так. Вы, друзья мои, можете идти, куда угодно, но вот девушка, кажется, убийца, потому что именно её всхлипы я слышал этой ночью у нашего трупа, – Вениамин вдруг почувствовал прилив уверенности в себе и в своих действиях и острое желание стать главным.

– Слушайте, я, честно говоря, очень есть хочу, – признался Миролюб.

– Сдурел? – уточнил Вениамин.

– Сдурел – это ты, – парировал Миролюб. – Мне вообще неинтересно, кто именно убил этого предателя, который заманил нас сюда и чуть не сжил со свету, я готов даже руку пожать тому, кто это сделал, но только я точно понимаю, что придется пожимать совсем не женскую ручку. Так мастерски и уверенно перерезать горло женщина вряд ли сможет.

– Да я курам знаешь, как!.. – начала было Лея да осеклась.

– Ты, девочка, глупа, на себя наговариваешь, но тут не курам надо голову рубить, а свиньям. Ты свиньям резала?

– Нет, – замотала головой Лея. – Свиньям – нет.