Мороз по коже. 22 уютных святочных детектива от авторов мастер-курса Татьяны Гармаш-Роффе

— Пойми, мне страшно. Сделай же что-нибудь. Если ты любишь меня, — она отошла к окну оранжереи, продолжая говорить, но, когда обернулась, у столика уже сидела Элина. Гадалка не поняла, в какой момент очень личного разговора появилась девушка. Щеки Элины раскраснелись, она выпалила:

— А можно на любовь? У меня есть секрет… что со мной будет?

Василиса провела традиционное святочное гаданье с воском и зеркалами. Она не понимала волнения девушки: «При ее деньгах и красоте любой ее полюбит». Но, судя по гаданью, ее избранник вряд ли бы получил одобрение ее родителей. Василиса уже мысленно отключилась от Элины, когда та, опустив взгляд, сказала: «Я вас хотела еще кое-о-чем спросить, полчаса назад вы сказали…»

Через минуту Василиса показала девушке фигурку, скрутившуюся в воде из расплавленного воска, напомнившую тело, неестественно переломанное в середине.

— Знаете, Элина, что-то не нравится мне этот знак: как будто болезнь или травма какая-то, — Василиса смотрела в темные глаза девушки своим небесно-голубым взором.

Элина выскользнула тихо, прошло несколько минут, пока в дверь ворвалась младшая наследница Богатовых Алиса и сказала громко и беспардонно:

— Я изучила эти ваши гаданья. Вывод: ничто из высказанных вами прогностических данных статистически не может быть подтверждено на основании теории вероятности.

— Так что же ты хочешь, девочка?

— Хочу эмпирически подтвердить мою гипотезу.

— Можно эмпирически, — Василиса не смутилась.

— Пожалуй, мне интересно про мой стартап… если это, действительно, работает.

Несмотря на критику Алисы, все эти «олдово» и «не в тренде», карты Таро ей понравились, особенно «Смерть» и «Повешенный».

Алиса исчезла за дверью, Василиса быстро собралась и покинула Зимний сад. Еще через некоторое время она спустилась к ужину в малой столовой, где суетилась прислуга. Хозяйка сообщила, что заказчики довольны и будут рекомендовать ее и своим друзьям, когда в комнату вошел мрачный Ираклий Георгиевич, а за ним вбежала растрепанная Алиса, уткнувшаяся в навороченный телефон.

Хозяин успел высказать недовольство опозданием Элины, когда все услышали, что в отдаленном конце дома захлопали двери, послышались голоса, донесся приближающийся топот ног. Через пять минут скорая уже была вызвана, вся в слезах мать была оттащена прислугой от едва дышащей Элины, распростертой в крови на снегу, в полуметре от мраморных ступеней. Богатов держался за сердце, Алиса неловко обняла мать, погладила ее мокрые от слез щеки и отошла. Василиса с удивлением заметила, что Алиса сфотографировала тело сестры, она подошла к девочке, та отстранилась и стояла в тени дома неподвижно, кусая ногти.

Скоро энергичный доктор обвил шею пострадавшей девушки медицинским фиксатором, ее тело осторожно погрузили на жесткие носилки, роскошный реанимобиль унесся в частную клинику, в машине почему-то уехал отец девушки, а не мать, за скорой двинул его бронированный автомобиль с охраной. Василиса хотела вызвать водителя, но вспомнила, что отпустила его, он ей был нужен в другом месте. Она увидела, что Анна Геннадьевна не в себе, обняла ее и повела в дом.

Через полчаса через КПП к дому проследовали полицейская машина с начальством, фургончик криминалистической лаборатории и бронированный автомобиль, в которой прибыл шеф безопасности Богатова.

Алиса на удивление вежливо расспросила Василису о гаданье сестры, та взволнованно рассказала о плохом предсказании с травмой. Богатов вернулся из больницы, собрал Анну Геннадьевну, и они отбыли обратно. Элину готовили к двойной операции на позвоночнике и головном мозге: на частном самолете из Женевы уже летела одна из лучших в мире нейрохирургических бригад. Чудо, что она осталась жива — упала на снег, а не на мрамор.

Алиса в больницу не просилась, вместо этого она некоторое время подсматривала за работой криминалистов, которые довольно быстро установили траекторию падения ее сестры и внимательно изучали перила бельведера, откуда, по всей видимости упала сама или была выкинута Элина. Алисе было совсем не по себе. Все выглядело так, что Элина сама бросилась вниз. И Алиса догадывалась, что могло послужить тому причиной. Она устроилась в кабинете отца, кусала ногти и чертила его подарочной перьевой ручкой Dupont в блокноте. Последовательно в нем появились кружки с подписями «Секс», «Ревность», «suicide», «Месть», «Зависть», «Психопатка». Она с сожалением закрыла ручку, вырвала страницу из блокнота и ушла к себе.

До утра она увлеченно подбирала какие-то коды, списывалась с типом под ником Нео, рассматривала фото из соцсетей и рылась в каких-то явно хакнутых базах. На столе лежал весь исчерченный листок из блокнота, на котором появились новые записи: напротив «Секс» было написано «Отец» и «вуайерист», напротив «Ревность» — «мать узнала?», слово «Месть» продолжилось записью «бросила Г.», «Зависть» уточнена «Зависть Костяна», а «Психопатка» теперь соседствовала с изображением двух карт: Повешенного и Смерти. К утру был перечеркнут только один кружок — самоубийство.