Морозных степей дочь

— Значит, думаешь, я справлюсь?

— Нет, — без капли беспокойства ответила Сольвейг. — Но покуда пара богинок окажется тебе не по силам, можно и не мечтать о поисках вещей Великих Героев. Возьмешься за более мирное ремесло.

— Я обещал тебе. Мы найдем нужную вещь героев.

Сольвейг вдруг остановилась, вдохнула глубоко и произнесла перед собой бесстрастно:

— Но ведь даже если не выполнишь сказанное, ничего не будет. Обещаю, река, пред которой ты поклялся, не явится тебя утопить, как и камыш не станет шелестеть под окнами, напоминая о данном слове. И даже я, — она обернулась, поглядев холодно, — не стану лишний раз докучать своим присутствием.

«Опять этот взгляд, — подумал Рэй. — Отчего же он так наполнен тоской?»

— Скажи, а тебе… одиноко?

Она не двигалась с места, всматриваясь в зеленую ниву.

— Не мели чепухи. Я преотлично чувствую себя в лесу, и чувствовала б еще лучше, кабы не твое неизменное соседство.

— Сольвейг! — ободряюще позвал Рэй. — Ты не одна. Я тебя не оставлю.

— И опять это звучит как угроза! — усмехнулась она, продолжив путь.

— Можешь ты хоть ненадолго оставить колкости? Правда хочешь, чтобы я в конюхи подался? Настя вот не желает быть героем, — сообщил Рэй, огибая высокий муравейник, грудящийся у кромки соснового леса. — Ты находишь это правильным?

— Сероглазка? Чего ж так? Мне показалось, она посильнее вас с Ярославом будет.

— Уверен, что так и есть. Однако она мечтает лишь о спокойной жизни. О том, чтобы перестать быть героем и осесть в тихом, безопасном месте на долгую жизнь.

— Вот только ей этого не видать! — заявила вдруг лиса. — Девчонка горазда сколь угодно себя обманывать, но геройскую сущность ей не отринуть.

— Тебе-то, лисице, откуда знать, о чём она думает?

Кроны высоких сосен шелестели прохладным ветерком, пропуская в эту часть леса легкий солнечный свет, давая отличную видимость.

— Мне? Ниоткуда. Но, поверь, ни один герой, коих я знала, не умер от старости. Знаешь, что, едва пробьется заря, она занимается с мечом? Да так усердно, что княжеские витязи б позавидовали. Пошто ж ей эти навыки в мирной жизни, к которой она стремится? — с сомнением спросила Сольвейг. — Ну и? Нравится тебе?

— Настя сильная и отважная. Но не то, чтобы я думал о ней в таком смысле.

Сольвейг остановилась, обернув ледяной взгляд:

— Я про тренировки спрашивала.

* * *

Пара пересекла короткий сосновый бор и забрела в плотную часть смешанного леса. Сольвейг потребовала тишины. Ее босые ноги ступали по лесному ковру совершенно беззвучно, в отличие от лаптей Рэя.

Весь путь их сопровождали зяблик, кукушка, соловей и вьюрок, однако спустя час птичьи голоса стали особенно живыми: все возможные ритмы и распевы звучали вокруг. И вскоре послышался ручей.

Сольвейг прижала палец к губам. Двое пробрались сквозь плотные кустарники. Когда журчание стало ближе, в прогалине меж ветвей открылась зеленоватая поверхность поросшего тиной пруда. Лучник присел на колено, однако Сольвейг сразу притянула его почти вплотную к себе, мотнув головой вперед. Раскидистые ивы с одной стороны и густая лещина с другой обступали пруд, превращая его в природную чашу.

Герой присмотрелся, и глаза его распахнулась от удивления. На мшистом валуне, что бочком касался воды, сидела совсем юная девушка, годков семнадцати. Она нежилась под тонкими лучами солнца, что проникали в лощину сквозь плотную листву. Вытянув ножки поверх камня и откинувшись назад, она открыла солнцу аккуратную грудь. В ту же секунду рядом с ней очутилась еще одна, очень похожая. И обе были на загляденье хороши: прямые, длинные волосы цвета теплой древесины спадали по плечам, лишь местами скрывая их обнаженные белые тела. Птицы тут щебетали особенно громко и густо; ярко-желтая иволга прохлопала крыльями и присела на плечо одной из девушек.

— Это же люди, — шикнул Рэй.

Одними губами лисица приказала:

— Смотри.

Вторая девушка возвела руки к кронам деревьев, потянувшись сладко и изящно — будто цапля расправила крылья. Вид безупречных тел услаждал взгляд. Девушки не разговаривали, а просто проводили время подле пруда, никуда не спеша.

— Смотри позади образа, — не вполне понятно сказала Сольвейг.

Красавица, что сидела на камне, взяла гребень и принялась неторопливо расчесывать сверкающие локоны. Она откинула другую прядь в сторону, вновь открыв молодую, приподнятую грудь.

Рэй уж хотел возмутиться: к каким непотребствам вздумала его склонить северная лиса? Но та положила руку ему на плечо и повторила приказ: смотри позади образа. Сопротивляясь волнению, он пригляделся к красавице.

Солнце вернулось из-за облака, ласково коснувшись молочной кожи девушки. И вдруг прямо за ней возникло движение! Словно бы еще одна, точно такая же, сидела ровно позади. Да только эта вовсе была не похожа на первую: волосы черны, мокрая кожа поблескивает трупно-зеленым оттенком, лица за спутанными черными волосами не разглядеть.

Рэй сосредоточился, заморгал. Чем дольше он глядел, тем быстрее таял иллюзорный лик юной красавицы и тем отчетливее становился образ болотного чудища.

— Увидел наконец-то? Стреляй, — отдала команду Сольвейг.