Morphine queen of my vaccine. Контрол-фрик против перверзного нарцисса: Игра Престолов или жалкая созависимость?

«Да! Да! Да! Да! Ты, как всегда, прав! Но это так трудно, понимаешь? Так трудно! Я не хотела, чтобы всё так случилось, но это всё-таки случилось. Не подходи ко мне! Не подходи!!! Как ты не можешь понять, что ты внушаешь мне отвращение? Я не выношу, когда ты дотрагиваешься до меня! Я! Не! Могу!»

___

Каждый раз она показывает своё расположение лёгким касанием. Никто из окружающих его не заметит, но ты-то почувствовал, и ты знаешь, что она это специально. Как собака Павлова, ты приобретаешь инстинкт: меня касаются – мы разговариваем – всё хорошо – можно быть счастливым, меня не касаются – мы не разговариваем – она злится – всё плохо – время для трагичности и нервных срывов настало. Таким образом, каждый раз, когда я настроена враждебно к ней, а ей нужно моё расположение, она старается меня коснуться.

Со временем я приобрела защитный девиз "Не трогай меня", однако она научилась справляться и с ним. Нужно лишь призвать какого-то свидетеля и начать смеяться: "Смотри, она запрещает мне до себя касаться, вот с причудами аххаха, ну что, точно не разрешишь? А ещё говоришь, что у меня какие-то проблемы с психикой ахахахах" Недоумевающее третье лицо, которое не в курсе ваших взаимоотношений, конечно же, сочтёт тебя странным человеком. Под влиянием этой мысли ты разрешаешь до себя докоснуться, а дальше, как в песне Марии Чайковской: "И всё по новой, и всё опять, иди ко мне, забытое чувство" унижения и избитой ногами радости.

___

Хотя, конечно, касаться её хочется, потому что удивительно видеть физическое подтверждение её существованию и при этом не удостовериваться, дотронувшись, ещё раз, ведь убеждение в её существовании как физического объекта исчезает вместе с разрывом касания.

___

„ты любила их Кэдди ты любила их Когда они прикасались ко мне я умирала“

У. Фолкнер „Шум и ярость“

___

Ещё когда мы не были знакомы, мне показалось, что я увидела знак судьбы: нам предстоит совместный отрезок судьбы, полный перипетий. В её статусе ВКонтакте была цитата из моей самой любимой песни на свете. Я решила: бесспорно, это знак. Мы просто обязаны стать ближе.

___

Кажется, здесь – просто сеть моих мыслей и впечатлений. Их нельзя поймать, нельзя потрогать –и кажется, что практическая их ценность равна нулю. Но именно эти бесплотные впечатления и мысли отражаются на моих и на её повседневных поступках, а потом, как круги на воде, последствия эфемерных впечатлений растекаются по всей реальности – по крайней мере, окружающих людей. Именно поэтому, как бы ни казалось, что всё это – глупость и сотрясение воздуха, вполне возможно, что только это и стоит на самом деле изучать.

___

Кратко говоря, если вы встретите меня на улице и спросите меня, кто лучше: я или она, – я, не задержавшись мыслью ни на секунду, отвечу, что, конечно же, я. Если вы спросите меня в её присутствии, я, впустив в голос бездны сарказма, отвечу, что, конечно же, она. Но если быть серьёзным и предельно честным, то именно поэтому мне нравится ухаживать за ней, обеспечивать ей более приятное существование, потому что глубоко внутри она мне кажется чище меня, невиннее, свежее – как прозрачный воздух. В сравнении с ней приятно наслаждаться своим глубинным внутренним падением.

Условно говоря, она – это подлость открытая, я – подлость затаённая, неоткрытая, предопределённая родиться тогда, когда никто не будет ожидать, в самый странный и неподходящий для окружающих момент. Я чувствую в себе такие огромные силы для ненависти, которые пока не оплодотворились, что мне страшно перед лицом самой себя. Я понимаю, что в случае продолжительной экстренной ситуации – например, войны – моя жестокость превзойдет её. И именно поэтому, находясь рядом с ней, я чувствую себя рядом со светом, который иногда пытается прикидываться тьмой, потому что я – её противоположность, и я не могу не притягиваться к ней, как к единственному лекарству от тяжёлой, противной, изнуряющей, хронической болезни.

А может быть, я вновь обманываю сама себя, и все эти мысли продиктованы лишь потайным желанием каждого человека быть хоть в чём-то чуть более badass, чем окружающие.

___

До того, как я начала этот текст, я не сомневалась, но сейчас я даже не могу определить, правда ли я её люблю, или мне просто нравится сама возможность сказать ей в лицо, что я её люблю, без каких-либо последствий, потому что теперь я сомневаюсь, способна ли я вообще любить хоть кого-то, кроме себя, хотя раньше именно в этом я обвиняла её.

___