Морра

Объяснение вполне логичное, но мне все равно было грустно. Дар, который я в себе открыла, оказался вовсе не даром.

– Как-то подозрительно легко ты рассуждаешь о способностях нечисти, – проворчала я, привалившись к Илису. Есть хотелось просто зверски, но еще сильнее хотелось спать. – Как будто хорошо нас изучил.

Рассмеявшись, он весело спросил:

– Тебе так кажется? Как думаешь, может, мне стоит сменить тему дипломной? Взять что-нибудь связанное с нечистью, например.

– Ага, про рагр бери, – сонно предложила я, чувствуя, что открыть глаза в ближайшее время уже не получится, веки были просто неподъемные. – Например, недооцененная опасность горной рагры. Самый страшный, хищный горный зверь. – Сначала диплом защитишь, потом кандидатскую, а там, глядишь, и до магистерской доберешься.

Как сильно и насколько искренне он восхитился моим предложением, я уже не слышала. Спала, даже не дождавшись кормежки.

По ощущениям я всего на секундочку прикрыла глаза, а в следующее мгновение меня уже бессовестно будили, тыча в щеку и перебирая пальцы.

Сквозь быстро ускользающий сон я услышала надрывный, полный трагизма голос волчицы:

– Совсем бледная. Почему она такая бледная?

– Она всегда была бледной, – не согласился хозяин, судя по всему, пытаясь оттащить Наю от меня. – Прекрати, разбудишь.

– Ты же сам сказал, что она всю ночь в вольере проспала, а утром у тебя досыпала, – шепотом возмутилась неугомонная соседушка. – Уже второй час дня, почему она все еще спит?

– Знал бы, что ты так отреагируешь, ничего тебе не говорил.

Вяло отметив, что не так давно прошел обед, на который меня не разбудили, я попыталась отвернуться к стенке, чтобы не шокировать Наю своей бледностью и еще немного полежать в покое.

– Ты мне ничего и не говорил, – взорвалась Ная свистящим шепотом. – Я все утро места себе не находила, переживала, беспокоилась, а ты не потрудился сообщить, что с Моррой все в порядке.

Я медленно, но верно поворачивалась на другой бок, и вот где-то на середине пути, когда я преодолела большую половину, послышалось сдавленное «ох».

– А что у нее со щекой?

– Слегка поцарапалась.

– Это я вижу. Где?

– Ная, мало ли где она могла поцарапаться? – возмутился Илис, одним толчком переворачивая меня на другой бок, чтобы прекратить уже мои печальные шевеления. – Это же Морра.

Я не то чтобы обиделась на такое незамысловатое объяснение всех моих проблем, но концепцию ответа запомнила и с удовольствием ею воспользовалась через два дня. Когда серьезно озадаченный своей судьбой Кадай под покровом ночи повторно пробрался в академию.

На этот раз посыльным от аспида стала рыжая девица, усыпанная бледными веснушками даже поздней зимой – или ранней осенью, тут все зависит от оптимистичности взгляда на жизнь, – попросившая меня смущенным полушепотом поговорить наедине.

Ная, которая и этим вечером планировала отправиться покорять недопокоренного барона, все еще сопротивляющегося ее напору, вовсю собиралась, и на мое предупреждение, что я ненадолго отлучусь, лишь равнодушно махнула рукой. Если бы только она знала, к кому я иду…

Кадай ждал на втором этаже, в неприметной нише напротив одной из лекционных аудиторий. Доведя меня до его укрытия, студентка упорхнула по своим делам, окрыленная скупой улыбкой и снисходительным «молодец». Чем дальше она уходила от нас, тем тусклее становился красноватый огонек, тлеющий в зрачках аспида.

– Это впечатляет, – призналась я, глядя вслед первокурснице.

Едва ли она помнила, как только что бегала по поручению странного, даже пугающего незнакомца, которому в академии никак не место.

Кадай недоверчиво хмыкнул.

– Правда впечатляет, – заверила его я, скромно уточнив: – А еще ужасает.

– Ужасает ее, – проворчал он, нависая надо мной. – А знаешь, что ужасает меня?

Изобразив на лице предельную степень заинтересованности, я злорадно ждала ответа. И дождалась.

– Твоя соседка!

Сказано было таким обвинительным тоном, словно это я Наю на него натравила, а не он ей наулыбался, смутив увлекающуюся натуру оборотницы.

– Эта милая девушка, которую ты, помнится, считал прелестной?

Кадай не отреагировал ни на мою злорадную улыбочку, ни на издевательский тон. Он был очень, просто непередаваемо несчастен.

– Она вчера опять приходила. Заставила меня сводить ее на какое-то совершенно идиотское представление, потом заморозила прогулкой по парку, а в итоге так и не дала нормально поесть, доставая меня своими расспросами.

– Ну что я могу сказать? Это Ная.

Кадай не считал это достойным оправданием.

– Ладно, послушай. Не то чтобы мне было тебя не жалко, – врала я, так как жалко его совсем не было, а вот Наю я уже обожала, волчица успешно мстила аспиду и за мои потрепанные нервы, и за отрубленную руку Керста, – но тебе лучше сейчас не мне жаловаться, а бежать домой и готовиться.

– Что?

Неверие, страх, слабая, едва живая надежда на чудо… Которую я быстро и с удовольствием растоптала.

– Ная собирается к тебе в гости.

– Третий вечер подряд?!

Жадно наслаждаясь его ужасом, я равнодушно пожала плечами.

– Сам виноват. Не нужно было ее так надежно очаровывать, ничего бы не случилось.