Морская невеста

— Что привело тебя сюда?

Она не ответила.

— Как ты сюда попала? Я не видел сушу неподалеку. И я не видел лодку. Ты приплыла сама?

Она снова не ответила.

Он взял устрицу, потянул за ракушку пальцами, но знал, что требовался нож, чтобы есть это. Топот зазвучал по песку, Мак Лир подбежал к ним. Он опустился на песок и смотрел на устрицу так пристально, что Манус чуть не рассмеялся.

— Хочешь? — спросил он у собаки.

— Они не едят устриц, — ответила Сирша. — Они им не подходят.

— Откуда ты знаешь?

Она молчала. Он заметил ее сжатые пальцы, то, как она сжимала тонкую ткань платья и выдохнула.

— Ты не хочешь отвечать на вопросы о себе, да?

Она тряхнула головой.

— Ясно. Умно. Ты не знаешь, отличаюсь ли я от других чужаков-моряков с корабля, и было бы позором для такой женщины легко всем доверять, — он кряхтел, пытаясь раскрыть устрицу.

— Дай, — она протянула руку.

Что она собиралась делать с устрицей? Если Манус не смог ее открыть, то и хрупкая девочка не сможет.

Он с интересом отдал устрицу.

Сирша провела пальцами по краям. Она не тянула, не рвала, только напевала, гладя ракушку. Она приоткрылась, и Сирша быстро потянула за створки.

И он мог съесть устрицу.

— Удобный трюк.

— Не трюк, — ответила она и отдала ему нежное мясо. — Океан дает, нужно лишь попросить.

Сколько раз он так говорил? Манус отклонил голову, соленая устрица скользнула по его горлу. Это был его любимый деликатес, хотя многие моряки такое и не пробовали.

Еще один повод, по которому он думал, что она не раскрывала правду о себе. Устрица? Свежая рыба? Золотое блюдце?

— Ты спасла меня от крушения, да?

Она отвела взгляд.

— Можно говорить. Я знаю, что это была ты. Я помню.

— Воспоминания странные. Может, я тебе лишь приснилась.

— Нет. Я не забыл бы такие глаза. Ты вытащила меня из бездны на этот остров, а потом принесла еду. Кто ты?

Она снова не ответила. Она смотрела на волны, набегающие к пальцам ее ног, и молчала.

— Артуро ты бы понравилась, — пробормотал он. — Он сказал бы, что я получил, что заслуживаю.

— Кто?

— Друг, — боль сдавила его грудь, он хорошо знал такую боль. Потери терпеть не становилось проще, просто он становился черствым. Он потер грудь. — Мертв, видимо. Он был на корабле со мной. Жаль. У него были жена и только родившийся ребенок.

— Ребенок? — прошептала она. — Это так печально.

— Это жизнь моряка. Мы все знаем риск нашей работы.

— Ваши жизни такие хрупкие.

— У всех так. Человек может умереть от пореза ладони, кашля, укуса пчелы. Так почему не пожить интересно? Нет гарантий, как быстро оборвется жизнь.

— Я не очень тебя понимаю, — ответила она. Она сжала пальцы ног на песке. — Если ты всегда попадаешь в приключения на корабле, не боясь боли или сложностей, как ты бережешь свою жизнь?

— Я забочусь об опыте, приключениях и о том, что я видел то, что никто не видел.

— А ты видел?

— Я видел то, от чего твое сердце забилось бы быстрее. Странных существ, которых не должно существовать. Такие далекие земли, что люди там выглядят иначе. Я привозил шкуры зверей, что выше меня, а их когти размером с мою ладонь.

Ее рот приоткрылся, она смотрела на него.

— Каково это?

— Плавать на корабле?

— Нет. Отправляться, куда хочешь и когда хочешь.

— Печально слышать от тебя такое, моя жемчужина, — он дал еще устрицу с просьбой открыть ее. — Есть мужчины, которые думают, что женщины не должны путешествовать. Они хотят держать женщин под пяткой, так сказать, не давать им повидать мир. Я это знаю, да и ты, видимо, тоже.

Она погладила ракушку, кусая губу.

— Зачем они так делают?

— Думаю, некоторые так ощущают власть. Если они ограничат знания женщин, то, по их мнению, будут управлять ими. Но они забывают важное.

— Что же?

— Женщины всегда выше. У вас есть то, чего мы хотим, и мы все сделаем ради этого.

Сирша застыла, устрица нежно коснулась ее пальца. Она бросила на него взгляд.

— Чего же хотят мужчины?

— О, вопрос с подвохом. Я не должен на него отвечать.

— Почему?

— Мы одни на острове посреди океана, и хоть мне нравится думать, что я хороший, это не так.

— Ты кажешься хорошим.

— Есть разница между хорошим и терпеливым.

Он видел, что ее пульс трепетал на шее. Это манило его как песнь сирены. Она была заинтересована не меньше него.

— Мне нужно идти, — выпалила она, поднялась на ноги, поднимая брызги воды и песка.

— Куда?

— Подальше!

Он вскочил, но не дал себе коснуться ее.

— Ты вернешься?

Сирша застыла спиной к нему.

— Вряд ли я смогу держаться в стороне.

Эти слова он и хотел услышать. Улыбаясь, он сжал кулак и заставил себя не идти за ней.

— Хорошо. Ступай.

Она побежала по песку и пропала из виду, наверное, отправилась к неизвестному дому внутри острова.

Манус облизнул губы.

— Терпеливый, — буркнул он. — Я такой лжец.

* * *

— Сирша! Где твои мысли сегодня?

Ее сестры окружили Сиршу, тянули ее за пряди волос. Ее семья в последнее время не давала ей покоя. Их сестра часто пропадала, предпочитала быть одной. Почему теперь им казалось это странным?

Она застонала и помотала головой.

— Я с вами.

— Нет. Мы минутами с тобой говорили, а ты смотрела на камень!

— Может, мне не была интересна тема.

— Тебе всегда нравились киты. Что изменилось?