Морская прогулка (СИ)

В клетке уже плавала парочка некрупных акул, и, насколько Чарльз мог судить, они были куда мельче, чем обычно. Молодняк… Русал нахмурился и постарался закрыть свой разум от мыслей и чувств других зрителей. Всех, кроме него, раздирали предвкушение и азарт: кто-то храбрился у клетки, что хоть сейчас голыми руками разорвет клыкастых хищников, кто-то делал ставки на жемчужины и затонувшие людские безделушки, кто-то скучал в ожидании начала. Рейвен кружила вокруг брата, выискивая глазами Алекса.

Хвостовой плавник Чарльза нервно подергивался, каждым движением поднимая со дна мутный песок. Солнечный свет, проникающий сквозь толщу воды, приятными бликами скользил по чешуе русалок, позволяя немного отвлечься от предстоящего.

— Чего они ждут? — Рейвен схватила Чарльза за руку, заглядывая ему в глаза.

— Еще одну акулу, — русал вздохнул: — Милая, может, нам лучше отплыть подальше?

— Нет, останемся здесь. Иначе мне будет плохо видно.

Вранье. Зрение у Рейвен было преотличное, получше, чем у некоторых русалок.

Она помахала рукой Алексу, наконец-то показавшемуся в толпе, и тот воинственно вздернул острое копье вверх под ободряющие возгласы и хлопки собравшихся.

У дальнего края арены стая заволновалась, и Чарльз повернулся туда, расстроено выдыхая. Трое взрослых русалов тащили в прочной сети, сплетенной из водорослей, еще одну акулу. Она металась в тщетных попытках вырваться, клацая зубами. Но русалки были слишком изворотливы, и ни один клык не коснулся и чешуйки охотников…

Один из стражников открыл дверь клетки, и бившуюся в сетях акулу затолкали внутрь. Русалы, которым предстояло сегодня сражаться, одобрительно хлопали друг друга по плечам.

Акула была крупной, раза в два больше своих молодых сородичей, и в столько же раз агрессивней. Стоило ей сбросить сети, как она развернулась и со всего маху врезалась мордой в прутья клетки. Металлическая решетка задрожала, но выдержала натиск, и отринувшие было в сторону русалки вернулись на свои места.

Чарльз, поморщившись, потер лоб: голова загудела вместе с решеткой, а разливающееся вокруг азартное возбуждение вперемешку со страхом только растравливало душу. Понимать, что сейчас совершится кровавое убийство акул или русалок, и знать, что ничего не можешь сделать, — для Чарльза было ужасным испытанием. Он не любил жестокость, не любил напрасные жертвы. Страх и страдания умирающего всегда бывали так сильны, что никакие ментальные блоки не могли их сдержать, и Чарльз каждый раз умирал вместе с ними, не в силах после забыть эту боль.

Да, они жили в суровой природе, боролись за свои жизни, территорию, пищу. И необходимую, вынужденную смерть принять было проще, чем это…

Рейвен задергала брата за руку, пытаясь заставить подплыть ближе. Но Чарльз проплыл лишь пару метров и остановился, прижимая девушку к себе и не давая больше приблизиться.

— Или здесь, или мы сейчас же уплывем.

Он мог бы и приказать, внушить, но старался не злоупотреблять этим преимуществом понапрасну.

Рейвен послушно замерла, хотя Чарльз чувствовал, как колотится ее сердце, рвущееся ближе к арене. Русал знал, что однажды не сможет удержать ее здесь, и в один совсем не прекрасный день она окажется по ту сторону решетки…

Все попытки Эрика вырваться из прочных пут потерпели неудачу. Вокруг не было ни грамма металла, который мог бы прийти на помощь. Кто-то или что-то неведомое тащило его ко дну и в сторону, прочь от еще серебрящегося невдалеке косяка рыб и солнечного света.

На секунду промелькнула мысль о том, что Шмидт нагнал его и тут, но это не мог быть он. Не мог же?

Эрик извернулся, запутавшись в сетях окончательно, и успел увидеть, как мелькнул длинный темно-зеленый хвост. Гораздо длиннее, чем у рыбы, и куда более гибкий, чем у акулы.

Он рванулся вперед в надежде ухватить неведомую тварь за плавник, но сбоку мелькнуло еще одно тело, и по голове Эрика хорошенько приложили чем-то тяжелым. Будь он человеком, скорее всего, был бы мертв. Но акула только больше взбесилась, потеснив человеческий разум. Следующий виток веревки стянул Эрику челюсти, не давая толком разжаться, но оставляя возможность заглатывать воду, чтобы дышать.

Нечто с длинным хвостом наконец показалось в поле зрения, и Эрик замер, от растерянности позволяя беспрепятственно тащить себя вперед.

Трое русалок с разноцветными хвостами и человеческими телами и лицами, плыли перед ним, держа края сети и дразня акулу сверкающей чешуей.

Наверное, Эрику не стоило так удивляться. Раз уж существуют мутанты на суше, то почему бы им не быть в море. Не из ниоткуда же взялись все те мифы и легенды, что рассказывали родители своим детям уже многие столетия… И все же мир потерял краски реалистичности, заставляя мужчина усомнится — все ли происходит наяву. Возможно, Фрост погрузила его в транс или сон или просто накачала наркотиками — с Шоу станется.