Морская сила(Гангутское сражение)

Состоя начальником воинского морского приказа, старался хоть малую толику времени уделить флоту, но все никак не получалось. Заедали архиважные де­ла в Посольском, Ямском приказах, каждый день дьяки тащили ворох бумаг из Оружейной, Золотой, Серебряной палат. Грешным делом, выходил в море в последний раз на «Крепости», когда провожали по­сольство. Давненько это было… Ныне государь назвал его адмиралом, поручил ему новый Балтийский флот, вменил «господину адмиралу на него смотреть, яко вышнему правителю».

Головин припоздал, царь опередил его, раньше вышел в море. Командир шнявы «Мункер» Наум Се-нявин вторую неделю похмелялся каждое утро. Толь­ко что его произвели в боцманматы, а друзей-товарищей пруд-пруди, с каждым надо отпраздновать. Но вчера вечером получил приказ царя готовить ко­рабль к походу на Котлинский рейд.

Лед на Неве еще не прошел, шняву мотало туда-сюда, рвало с якорей, а государь каждый день требо­вал: «В море. В море». «Соскучилась, поди, душа мор­ская по простору», — посмеивался про себя командир шнявы.

Первым на Котлинском рейде бросил якорь вице-адмирал Крюйс. Он поднял свой флаг на тридцати-двухпушечном фрегате «Олифант». На самой быстро­ходной шняве «Мункер» развевался царский штан­дарт капитан-командора Петра Михайлова.

Один за другим подходили фрегаты, ложились в дрейф.

В устье Невы шаутбенахт Иван Боцис, командир галерной эскадры, отдавал почести адмиралу Голо­вину. Встречал пушечной пальбой, игрой на флей­тах с барабанным боем, криками «ура!» матросов на вантах30 .

Головин отдувался, неторопливо поднимаясь по трапу, озирался по сторонам. Такого приема он не встречал.

—    Сие, ваша светлость, — доложил Боцис, — на венецианский манер.

—    Ну, как знаешь, — высказался довольный це­ремонией адмирал, — поднимай якоря, догоняй госу­даря.

Запели дудки, загремели барабаны.

Галеры и бригантины стройной колонной потяну­лись из устья Невы.

Тем временем «Мункер» с отрядом фрегатов ушел далеко. Кроншлот давно скрылся из виду. Моряков звал простор, соскучились по морю, свежему ветру, соленой волне. Вскоре на горизонте замаячили кораб­ли шведов.

— Дюжина с лишком, господин капитан-коман­дор, — доложил Сенявин.

Разглядывая в подзорную трубу шведскую эскад­ру, Петр, с одной стороны, бодрился: «Такую непри­ятельскую махину отбросили от Котлина!», и в то же время в его душе веяло холодком от неспособности противостоять неприятелю на море. «Што у нас? Фрегат, шнява, галиоты да бригантины. С такой си­лой в море соваться на верную погибель. Покуда ко­рабли для первой линии пушек в полсотни, не менее, не сподобим, дюжину, дай Бог, на первый раз, с Кар­лом тягаться на море пустая затея. А когда сие сбу­дется?»

Петр покосился на снующего от борта к борту Крюйса. «Капитан он добрый, флагман то ж грамо­тен, а все же и своих заиметь надобно. Даром Федя Го­ловин адмирал, — царь кинул взгляд на одутловатую фигуру, — но в морском ремесле-то мало сведущ. Ак-ромя того на нем Посольский приказ и другие заботы. Крюйс-то хорош, но своего бы флагмана на море здеш­нем обрести бы надобно. Разве Апраксин? Так у него забот в Азове и Воронеже уйма».

— Ну что ж, слава Богу, порезвились, — отрыва­ясь от подзорной трубы, проговорил царь. — А тягать­ся со шведами в открыток море еще рановато. Пушек корабельных мало. Поднять сигнал по линии: «Пово­рот всем на обратный курс!»

Отряд возвратился на Котлинский рейд под прикры­тие береговых батарей, сюда-то шведы не сунутся…

Две недели крейсировала русская эскадра на рас­стоянии дальности стрельбы береговых батарей.

Превосходящая вдвойне армада шведских кораблей так и не решилась приблизиться к острову Котлину.

Петр с Головиным ушли на «Мункере» в Петер­бург. Эскадра салютовала адмиралу в последний раз.

Впервые обозревал свои акватории на Балтике генерал-адмирал. Невольно пришли сполохи воспоми­наний на ум о былом, Азовских походах, становле­нии Азовской флотилии. Тогда все суда поступали с Воронежских верфей. Там и сейчас Апраксин нара­щивает морскую силу для южных рубежей супротив турок.

А начинали-то все с казачьих лодок и доморощен­ных галер. Нынче и с турками по-иному разговор дер­жим, опасается султан нашей морской силы, вот-вот нагрянет в Черное море, а там и в Константинополь…

Здесь, в устье Невы, государь затеял тож великое дело, надобно ему подмогать, да вот сердечко стало пошаливать…

Словно предчувствовал что генерал-адмирал Фе­дор Головин. С грустью долго смотрел на исчезающие в вечерней белесой дымке очертания немногочислен­ных бригантин на Котлинском рейде, уходящий за го­ризонт шпиль Кроншлота…