Морская сила(Гангутское сражение)

Два дня Петр и Апраксин на скампавеях обходили архипелаг со всех сторон. Заходили в многочисленные шхеры. Двигались только днем. Тут и там из во­ды угрожающе торчали камни.

— Без лоцмана здесь опасно, не пройти, — гово­рил царь, озираясь вокруг. То и дело переводил под­зорную трубу в сторону моря.

Горизонт был чист, летний воздух прозрачен. — Неужто Ватранг к стокгольмским шхерам по­дался? — недоумевал Петр.

— Сей флагман, мне так мнится, весьма осторо­жен и не злобен, — посмеивался Апраксин. — Ко мне у Гангута то и дело направлял курьеров, присылал шмотки Эреншильда, тревожился о нем.

Только теперь вырисовывалась панорама послед­ствий для шведов после успеха русского флота у Ган­гута.

— Видать, шведы вконец перетрусили, даже ско­тину побросали, — шутил царь, заглядывая в брошен­ные жителями хутора. Правда, кое-где шведы оста­лись. — Объяснить надобно повсеместно крестьянам, что мы их не тронем, нам это ни к чему. Да я так мыс­лю, что и гарнизоны здесь оставлять не по делу. Про­вианта сюда на зиму не напасешься.

Вернувшись в Або, царь собрал военный совет. Не терпелось ему вернуться в Петербург, по-насто­ящему отпраздновать Гангутскую викторию.

— Покуда лето на исходе, надобно закрепиться на севере у Вазы и далее. Ежели появится Армфельд с войском, наилучшее с ним покончить разом.

Петр остановился, перевел взгляд на Апраксина, потом посмотрел на карту:

— Задумка давняя моя — пошерстить шведа на его землице, надо бы попытаться от Вазы десантиро­ вать наших солдат на шведские берега. Как мыс­лишь? — спросил Петр генерал-адмирала.

— Так полагаю, пошлет Бог погоду — и это сла­дим, — степенно ответил Апраксин.

— На том кампанию и покончим, — завершил царь военный совет. — Завтра в путь-дорогу отойду.

Провожая царя, Апраксин вручил ему пакет:

— Сие, Петр Лексеич, реляция моя князь-кесарю о твоих делах при Гангуте. Не обессудь за прошлое. Ныне все по достоинству.

Петр позвал секретаря Макарова:

— Гляди, понадежнее сию бумагу храни, в Петер­бурге доложишь.

После объезда царя галерный флот двинулся шхе­рами вдоль западного берега Финляндии на север. Беспрепятственно овладев городком Ваза, галерный флот с частью войск преследовал отходившие на север шведские полки генерала Армфельда.

В Вазе Апраксин оставил отряд скампавей под на­чалом генерала Головина:

— Изготовь скампавей, грузи припасы, экипируй солдат. Дадено тебе девять сотен. Пойдешь к шведско­му берегу, есть там неприметный городишка Умео. Высади десант, наведи страх на шведов. По пути умы­кай все купеческие суда. Отыскивай лоцманов, знаю­щих ихние места. Берег раззоришь, покуда припасы дозволят.

Галерный флот продолжал медленно, шхерными фарватерами пробираться к северу. Идти стало весе-. лее. По берегу скампавей сопровождала подоспев­шая кавалерия генерал-лейтенанта Брюса. Версту за верстой по каменистым кручам двигались войска по берегу, скампавей шли рядом вдоль извилистых бе­регов. Боев и потерь не было, потому как шведы спешно ретировались, а потом и вовсе перешли в Швецию.

Но появился новый противник. Беспощадный, на­много опасней шведов.

Не испытав больших потерь в сражении при Ган­гуте, флот не устоял под натиском сил природы.

Встречные осенние ветры сбивали галеры с курса, шквалы несли плохо управляемые при шторме скам­павеи на скалы, разбивали их вдребезги, погибали люди. Когда галерный флот вернулся в Ништадт, в строю недосчитались полтора десятка галер и скам-павей. Море навечно похоронило в своих водах две сотни солдат и матросов.

Несладко пришлось и отряду Головина. Поначалу успех сопутствовал генералу. На пути к Умео, захва­тив десяток шведских шхун, отыскал лоцманов, удачно высадил десант на шведском берегу. Хлипкие отряды шведского генерала Рамзо, «пометав кафтаны и ранцы», будто ветром сдуло. Страх обуял местных жителей. Они убежали в горы. Перед тем как отсту­пить, гарнизон подпалил город. В небольшом порту стояло с десяток бригов и шхун. Пришлось их уничто­жить.

Весть о высадке русских на побережье Швеции до­стигла Стокгольма. Далеко, за тысячу верст от столи­цы небольшой городок Умео, но у страха глаза вели­ки. Завтра, быть может, русские появятся в сток­гольмских шхерах.

Все бы ничего, да на обратном пути в финских шхерах октябрьский шторм разметал скампавеи Го­ловина. Буря разбила в щепки пяток галер. Море по­хоронило семь десятков солдат и матросов…

Осень подходила к концу. Хлопья первого снега укрыли скалистые холмы шхерных островков, при­брежные каменистые отмели. Соприкоснувшись со свинцовыми волнами, снежинки тут же исчезали.

Генерал-адмирал заканчивал кампанию, собирал­ся в дальнюю дорогу в Петербург по суше.

— Принимай, Михал Михалыч, под свою руку га­лерный флот. — Апраксин передавал бразды правле­ния Голицыну. — Поспеть бы в столицу, небось там уже справили викторию.

8 Петербурге празднества шли к концу. Второй месяц веселился народ на улицах, площадях, в каба­ках.