Морская сила(Гангутское сражение)

«Как только корабль сел на воду, его величествуугодно было объявить, что он дарит его князю Менши­кову, который хорошо понял смысл такого подарка; его светлость, как я слышал, чтобы отблагодаритьза оказанную милость, тут же обещал не жалеть из­держек на снабжение корабля и экипажем и украшеныями и заявил, что постарается его сделать лучшим из54-пушечных кораблей русского флота».

Отзвуки Гангута донесли наконец до сознания Карла XII плачевное состояние его королевства. Рухнула последняя надежда. Дырявым оказался морской щит на Балтике. Достал-таки царь до швед­ской землицы. Карл то и дело натравливает султана на Россию.

Тот послушался его советов и наущения францу­зов, объявил новую войну русским. Но попал впросак. Война так и не состоялась. Царь и ухом не повел, только приказал Шереметеву быть наготове.

Озлобленный султан приказал силой выдворить короля из Бендер. Тот отказался, и турки осадили в крепости остатки шведского войска. Полтыщи яны­чар полегло, шведов разгромили, сопротивлявшегося Карла взяли в плен. Без четырех пальцев на руках, кончиков носа и уха его заключили в замок подле Ад­рианополя и содержали там под караулом. Теперь он никому не мешал, и о нем позабыли.

Слезное письмо от Ульрики с отчаянной просьбой вернуться домой — русские вот-вот появятся у стен Стокгольма — возымело действие. Он вошел в исто­рию под фанфары, а покидал ее через черный ход, тайком…

Переодевшись, с одним верным слугой, темной но­чью Карл бежал из плена. Целый месяц через Австрию, Мекленбург, Померанию добирался он до осажденной крепости Штральзунд. Появление короля обрадовало, но не особенно вдохновило защитников крепости.

Теперь он регулярно получал почту из метропо­лии. Корабли флота своевременно снабжали 121-ты­сячный корпус. Читая письма и донесения, он, усме­хаясь, с удивлением узнал, что русский царь весьма благостно относится к пленным шведам. Кредо шведского короля осталось неизменным. С неприятелем следует поступать по своей воле, а не по сен-тиментам…

Возвратившийся в столицу Апраксин с огорчени­ем докладывал о понесенных утратах в схватке с мор­ской стихией.

— Сколь шведы не смогли нас обессилить на мо­ре, то непогода и штормы унесли, Петр Лексеич. Два десятка галер да скампавей потеряли в осенних бу­рях. Солдатиков и матросов сгинуло около трех сотен человек.

Петр благодушно успокоил:

— Слава Богу, Федор Матвеич, што малым убыт­ком отделались.

Апраксин закашлялся:

— А то еще, Петр Лексеич, Бутурлин на швецкой землице побывал, пленных русаков наших вызволял. Яко скотину содержат в неволе. В рубищах и язвах ходят, голодом их морят, мрут.

Петр нахмурился. Не раз об этом сообщали ему тайнописью из Стокгольма посол бывший, Хилков, а также любимец его генерал Головин Автоном.

— В Гангуте прибежал к нам от них капитан По­стников, — продолжал Апраксин. — Невмоготу, ска­зывал, в ихнем плену. Разве что кнутом не бьют.

Петр дернул верхней губой, задрожали усики.

— Будя. Я сенату ихнему об том писал. Ни ответу, ни привету. Отпишу на Москву, пущай ихние генера­лы спытают на себе хоть толику.

Не прошло и двух дней, как в Москву послан был государев указ обер-коменданту Ивану Измайлову: «Собрать шведских генералов всех вместе, и живутони в Москве по своей воле, во всяком почтении, а на­ши у них в Свее содержатся зело жестоко и разведе­ны врозь. Потому развести всех шведов по монасты­рям и городам и держать за крепким караулом, пусть напишут своим сенаторам».

Глава IV.«КОНЕЦ ВОЙНЫ ПОЛУЧЕН ТОКМО ФЛОТОМ»

За месяц до начала Гангутского сражения вице-ад­мирал Лилье наведался к Ревелю. Шестнадцать вым­пелов линейных кораблей насчитал шведский флаг­ман в гавани. Мало того, что он убрался восвояси, старший флагман адмирал Ватранг, выслушав его до­клад, ни разу даже не попытался отправиться к Реве­лю, чтобы дать бой русской эскадре.

Больше того, не потеряв в Гангутском сражении ни одного линейного корабля, Ватранг, по сути, не решил­ся вступить в схватку с Ревельской эскадрой и всячес­ки уклонялся от встречи с русскими кораблями. Поче­му? Да потому, что у русских был примерно равный по силе ударный кулак — линейные корабли. Шестнад­цать против семнадцати. Шансов наверняка выиграть сражение, исходя из численности линкоров, не было.

А ежели бы эскадра Ватранга превосходила Ре-вельскую эскадру на десяток линейных кораблей?