Морская сила(Гангутское сражение)

—    Покойница! — раздраженно крикнул царь. — Верни их послу. С того света грамот не приму.

Растерянный Головкин протянул Мекензи грамо­ту. Побледневший посол пробормотал:

—    Документ, государь, составлен по всей форме.

—    Этак я тебе кредитивную грамоту дам к моей матушке, царство ей небесное, Наталье Кирилловне!

Мекензи еще больше смешался, развел руками, а Петр вдруг захохотал:

— Передашь моей матушке приветствие от меня?

Разговор принимал угрожающий характер. «Бог мой, — думал Мекензи, — черт с ними, с грамотами, только бы ноги унести. Головы-то царь рубит часто без разбора».

Долго еще издевался царь над послом — быть мо­жет, вспомнил, как в свое время глумились англича­не над Матвеевым?

Свою твердость он проявил не напрасно.

Вернувшись из плена, Карл XII сразу наотрез от­казался вести мирные переговоры. Он надеялся на войну «до победы». Значит, надлежало «разговор» с ним вести прежний, тем более что король издал «Каперский устав», и прошлым летом шведы захватили полсотни купеческих судов, направлявшихся в Россию. Посматривал Петр и на Европу. Там наконец-то развязались руки у Англии, окончилась Война за ис­панское наследство. «Того ради, — писал царь Долго­рукову в Данию, — короля лучше на том шведском берегу посетить и к желаемому миру принудить, а еже­ли в том слабо поступить, опасно, дабы кто из силь­ных в медиаторы не вмешался, и тогда принуждены будем все по их музыке танцевать».

Отпустив с миром Мекензи, Петр ждал вестей из Ревеля.

Замысел царя удался на славу. Ранним утром 9 ап­реля один за другим снялись с якорей три фрегата: «Самсон», «Святой Павел», «Святой Петр» и шнява «Принцесса». За островом Нарген капитан Бредаль, как было предписано, вскрыл пакет. Указ Петра был короток: «Идти по западную сторону островов Даго и Эзель искать каперов, которые крейсируют меж этих островов и Готландом.

Поймать их и разорить. Такожде поступить и с прочими неприятельскими судами, военными и торговыми…»

— Передать по линии, — скомандовал Питер Бредаль, — фрегатам и шняве лечь в дрейф. Капитанам прибыть на «Самсон».

В полдень отряд, распустив паруса, при попутном ветре двинулся на запад. Выходя из Финского залива, фрегаты и шнява растянулись по фронту на видимос­ти и направились к югу.

Спустя два дня в 5 милях от Виндавы на горизонте замаячил парусник.

— Барабаны наверх! — скомандовал Бред ал ь. — Пушки к бою! Флаг до места!

Спустя полчаса в подзорную трубу Бредаль опреде­лил: «Капер о шестнадцати пушках».

На первый предупредительный выстрел шведский капер ответил залпом бортовых орудий. Завязался бой, — видимо, капером командовал опытный капи­тан, который и не думал спускать флаг.

Канониры «Самсона» оказались более меткими, чем их соперники. У шведов появились пробоины. Капер, увертываясь от выстрелов, попытался ус­кользнуть. Но поздно. Со всех сторон его окружили подоспевшие фрегаты. Наконец «Единорог» — так звали шведа — спустил флаг. Вечером один из фре­гатов повел его на буксире в Ревель. Остальные су­да продолжали поиск и через день в 8 милях от Вин­давы пленили без боя еще один 10-пушечный ка­пер, «Эсперанс». Третий капер, «Стокгольм», за­хватили далеко к югу, около острова Готланд. Этот приз пришлось сжечь: на горизонте показалась шведская эскадра. Бредаль скомандовал повернуть на север…

Еще на подходе к Кроншлоту Бредаль увидел па­руса кораблей, зимовавших на рейде у Котлина. Один за другим вытягивались туда из гавани два десятка линейных кораблей, десяток фрегатов — флот гото­вился к дальнему походу. Петр решил послать на га­лерах войска в Данию, чтобы высадить их на швед­ском берегу вместе с союзниками.

Корабельному флоту ставилась задача — прикры­вать галеры и не допускать шведов к нашим берегам.

Шведы после Гангута почувствовали силу русско­го флота. Но надежд не оставили. Ждали случая. В конце мая наведались в Ревель тринадцать швед­ских вымпелов. Кораблей больших в гавани не оказа­лось.

Шведы намеревались отыграться за прошлогод­нюю неудачу. Но врасплох русских не застали. Уже при входе батарея на мысу охладила их пыл.

Потом заговорили пушки двух бригантин. На при­стань быстро выставили полковые пушки и стреляли в упор. Пришлось шведам убраться восвояси.

Ватранг отвел душу, доложил королю о больших потерях у русских. Но король теперь настороженно относился к рапортам моряков. Сенат сообщил о поте­ре на море трех вооруженных каперов.

А царь похвалил Бредаля, расцеловал его при всех:

— Сей трофей невелик, но взят тобою в море, прежде такого не бывало. Приведи в порядок суда и отправляйся заново в море. Тереби шведов у ихних берегов.

Из Ревеля берегом прискакал курьер. В Ревеле объявились две иноземные эскадры. Адмирал Норрис — флагман английской, шаутбенахт Дефет ко­мандует голландской эскадрой. Эскадры конвоирова­ли более сотни купеческих судов, следующих в Петер­бург.

— Сие похвально, — прочитав рапорт, обрадовал­ся царь, — пускай брат Карл ведает, што нас морские державы жалуют.