Морская служба как форма мужской жизни

– А они же должны считать, что флот – эта самая образованная и культурная часть наших доблестных Вооруженных Сил, и что у нас за матерные слова – так сразу за этот самый пещеристый фаркоп – и за борт!», как всегда было на славном русском флоте!

Ну, и так далее по тому же курсу…

И вот тут появились связисты, да еще в тапочках на босу ногу. Очень вовремя, к самой раздаче! Вот только этого и не хватало ревнителю Корабельного устава и флотских традиций! По сравнению с этим вальяжным выходом связистов – да красный плащ тореро для быка – так это еще леденец с валерьянкой! Не более того! Особенно, по сравнению с тем, когда порядочный старпом видит бойца на верхней палубе гордого крейсера, обутого в милые, уютные домашние тапочки в красно-черную клеточку. Да, именно – тапочки! В радиорубке, на КПС, в сапогах или ботинках очень дискомфортно, даже просто долго не высидеть. И крохотное, прогреваемое помещение от аппаратуры… Можете представить запах от обуви, коли так. Форменных «тапочек с дырочками» тем, кто не ходил на боевые службы на Юг не выдавали, вот они и доставали сами, где могли и что могли. Он тут же закипел, как старый ржавый радиатор, разбрызгивая в разные стороны пену, и забрал прямо из космоса вдохновения для благородного гнева: – А-А-А! – закричал он, победно бросаясь на бедных связнюков, как крестоносец на сарацин: – Явились бойцы вечно неслышимого фронта! Какого вы… шланга до сих пор не поубирали свою аппаратуру! Я сейчас эти ваши микрофоны и кабели знаете куда вам засуну? (Бойцы знали). А вашему командиру и колонку вот эту лично на голову одену!

А ну…

И все вокруг быстро-быстро забегали, сделав за пять минут все то, и даже больше, что пытались сделать целых полчаса до этого.

Крейсерский порядок и личный статус-кво старпома были быстро восстановлены. А он сам, переведя дух, довольный собой, с чувством исполненного долга, двинулся обратно к кают-компании, поправляя сияющие юбилейные медали на тщательно наглаженной белой тужурке. В небольшом холле перед ней стояли молодые офицеры, с трудом подавляющие смех. Некоторые собирали слезы и сопли в накрахмаленные свои платки.

А из самой кают-компании слышались странные хрюкающие звуки и прорывающийся откровенный «гомерический» хохот!

«Интересно, что там такое смешное рассказывают! Опять чего-то интересное пропустил! Эх, служба чертова! Вот ужо, наверстаю, вот стану когда-то, наконец командиром…» – сокрушенно-мечтательно подумал старпом. Мы всегда откладываем хорошее, плохое и приятное на момент достижения более высоких ступеней служебной лестницы.

Старпом довольно заглянул за дверь. Зрелище его сразу потрясло. Все, находившиеся там, буквально, лежали на столах или сползали со стульев от смеха. Из глаз «главного шефа», секретаря обкома партии, ручьями текли скупые мужские слезы. Он уже не мог смеяться, а просто икал. Веселились все – кроме командира крейсера, начпо дивизии и замполита корабля. И хоть они тоже прослушали пламенную, красочную тираду старпома, усиленную корабельными динамиками, но смеялись как-то скупо, без аппетита, разве что из вежливости – так сказать, для поддержания компании.

– Да, ты навел порядок, – медленно процедил командир. Интонация его предвещала неприятный разговор для старпома tet-a-tet, обучение этикету и протоколу, а также долгую душеспасительную беседу с начпо дивизии, который может, в связи с этим, несколько отдалить его чудесное превращение в командиры…

«Да, придется, бабочке-«адмирал» побыть еще невылупленной куколкой!» – заумно посочувствовал сам себе героический старпом.

Но возникшую неловкость быстро замяли, ведь гости юмор ситуации понимали, чему способствовали и хлебосольство хозяев, и состояние благодушия, определяемое нашим народом как «навеселе» после примерно пяти тостов. Праздник!

Вот тогда меня сняли с дежурства, отстранили от вахт, лишили допуска, и старпом принимал все зачеты у меня лично, с пристрастием первой степени… – завершил наш словоохотливый комдив. «Вот и проболтался!» – поняли мы.

– Ну, должен же был бы кто-то в этом виноват! Как и что досталось старпому – история умалчивает. Он сам не хвастался, а командир с нами, понятное дело, не делился. Это основной постулат военно – морской системы управления – во всем должен быть найден кто-то хоть как-то виноватый! – завершил свою историю наш рассказчик. Вдруг, комдив и сам понял, что нечаянно проболтался. Улыбнувшись, он сказал: – Только сами не проболтайтесь, нечаянно, особенно при старпоме, это ему как красным сапогом между ног, он тут и офицеров-то съест без соли за это напоминание, а уж вас-то… – закончил свой рассказ наш комдив.

Вот такие вот трудности экипажу создают даже хорошие гости. Хотя и говорят, переделывая широко известную крылатую фразу, что человек сам проектировщик и успешный искатель собственных неприятностей…

После, уже в годы своей длительной, прямо-таки, бесконечной офицерской службы, я слышал нечто подобное от подводников, с других флотов… Но – по-моему, история комдива – ближе к оригиналу! – завершил флагарт свой рассказ, и взглянул на часы.