Морская служба как форма мужской жизни

– Ничего себе, сюрприз, твою дивизию!! «Кобенюга», тудыт его в загробные рыдания! – удивленно выругался начальник штаба бригады противолодочных кораблей, моментально опознав намозоливший глаза черный силуэт. И, медленно закипая, вызвал начальника РТС корабля и командира группы акустиков. Так сказать – для наглядного обучения и обмена мнениями.

А на «Коббене» (или его систершипе, кто их там разберет, это такие ДПЛ ВМС Норвегии, типа «Коббен» из модернизированной германской ПЛ пр 205, пр 207. Коббен – с норвежского – «компетентный» Говорят. Какая-то такая мифическая зверюга была еще при Одине) заработали дизеля, лодка дала ход. Их командир по УКВ вежливо пожелал советским морякам успехов и счастливого плавания. Через некоторое время нахалка уже превратилась в маленькую точку на горизонте. О контакте доложили немедленно в штаб, там сложили этот и другие случаи, факты, фактики, данные разведки и сделали свои выводы, поставили задачи силам.

Самолеты ПЛО и подлодки на рубежах смогли обнаружить и чужие многоцелевые АПЛ, вошедшие в Баренцево море. Что-то им ведь понадобилось! Естественно, командованию было необходимо узнать – что именно, и где, на каких таких подводных полях паслись эти стальные киты, сработанные на заморских верфях…

И – началось! Уже ночью скрытно исчезло из своих баз несколько дизельных лодок, многоцелевые «охотники» вводили свои реакторы, готовились покинуть свои причалы «мастодонты» – БПК, чадящие черным сладковатым дымом мазута, сгорающего в топках экстренно разогреваемых котлов, (были такие – 1134 А, например. Газотурбинные корабли уже выскальзывали из лабиринта заливов и губ в море, сохраняя полное радиомолчание, минимально используя свои РЛС. Как учили… Дело-то серьезное, это вам не просто картошку на картах двигать!

Здесь, в отдаленной базе, корабельные секретники тем временем получали боевые распоряжения, на причалы сторожевых кораблей подъезжали машины с продовольствием и свежим хлебом. Спокойно, без суеты, матросы расходных подразделений таскали лотки, ящики и коробки в распахнутые глотки переборок и провизионных кладовых. Трюмные и электрики отключали свои кабеля и шланги от береговых систем, дизеля генераторов торопливо грохотали, дым стелился по влажным от утреннего тумана причалам и сливался с серым скучным небом, с которого срывался мелкий, противный снег.

На дорогах и на улицах города было черным-черно от шинелей – офицеры и мичманы спешили на свои корабли и подлодки. От береговых казарм строем, споро, шли экипажи.

В штабе флотилии атомных лодок тоже царило оживление. У входа стоял матрос комендантского взвода, с короткоствольным автоматом на груди и недвусмысленно преграждал дорогу всем входящим. Второй, преисполненный гордой ответственностью, тщательно проверял документы у всех офицеров и мичманов без изъятия. Это как-то настраивало само по себе на серьезный лад. Что-то произошло! И все спешили по своим рабочим местам, проверяя карточки-заместители на оружие, вытаскивая противогазы снаряжение из пыли шкафов. Более того, у дверей конференц-зала, тоже стоял вооруженный вахтенный с четкой инструкцией – во время доклада никого даже близко не подпускать к двери. Самого его тоже поставили на противоположной стороне коридора, цыкнули на него, приказав не сходить с места. Предполагали, что оттуда он тоже ничего не расслышит. Такое бывало не часто! Явно назревало что-то серьезное! Кроме начальников отделов штаба, в зал вошли еще несколько командиров атомоходов и комбриг ОВРы.

Совещание было предельно деловым и коротким, по существу. Как сказал начальник штаба, «как будто мы сейчас на лютом морозе». Он честно верил, что только в таких условиях можно провести совещание с идеальным сочетанием затраченного времени и полученного результата. Раздав указания, назначив контрольные сроки, всех отправили по местам. Адмирал, мужчина крупного телосложения, мощный, но не грузный, прихватив кого-то из офицеров штаба, шустро влез в скромный разъездной «УАЗик» и поехал на причалы к лодкам. Но ему пришлось остановиться на площади поселка, где вторые экипажи ракетных подлодок, сидевшие сейчас без «железа» и всякие околоморские береговые части отрабатывали прохождение торжественным маршем. А – правильно! Первые экипажи – пусть моря бороздят, хотя они их и не наливали! А у вторых экипажей, от безделья в сосудиках ниже пояса дурь закипает! Чтобы матрос был управляем и прилежно учил устав и муть на политзанятих, он должен был предварительно быть замучен строевыми, физподготовкой и соревнованиями по бегу в полной выкладке! Хотя, какая там, нахрен, полная выкладка у моряков?

Под руководством коменданта гарнизона и офицеров ОУС вовсю шла подготовка к параду ко Дню Победы. Он, правда, был еще далеко, но готовить сани уж лучше летом. Тоже вполне функционально и годится!

Гремел оркестр, барабаны отбивали ритм.

Заметив начальника штаба, командир одного из парадных расчетов, проходивших мимо, скомандовал: – Смир-р-рно! P-равнение На-а ле-во! Адмирал вытянулся и четко приложил руку к козырьку фуражки.