Читаем Морская война на Адриатическом море полностью

В Бриндизи итальянцы имели до десяти легких крейсеров и лидеров, шесть больших эскадренных миноносцев и десять или двенадцать меньших, около шести подводных лодок и несколько миноносцев и торпедных катеров. Англичане сохраняли в составе четырех единиц 8-ю бригаду легких крейсеров типа Dartmouth и, начиная с апреля, увеличивали число своих эскадренных миноносцев, которое с шести дошло в мае до двадцати и стало более тридцати в сентябре. Кроме того, они заменяли свои подводные лодки типа H более крупными лодками типа E, с плавучей мастерской и плавучей базой.

Что касается французского отряда, который насчитывал в начале года десять эскадренных миноносцев и семь подводных лодок, то в июне он был сокращен в связи с принятым междусоюзническим морским советом решением послать эскадренные миноносцы на Мудрое, для усиления эскадры Эгейского моря. Италия обусловила, что это перемещение должно рассматриваться, как временное откомандирование, согласованное с нею, чтобы оставаться на базе основного соглашения 1915 г.

В марте вице-адмирал Кузани, назначенный командующим итальянскими морскими силами с званием главнокомандующего Нижней Адриатики, поднял свой флаг на Elba в Бриндизи. В то же время коммодор Келли, командовавший 8-й бригадой легких крейсеров, по полномочию английского адмирала командовавшего союзными патрулями Средиземного моря, на Мальте принял командование всеми британскими силами, выделенными в Бриндизи, и подвижным отрантским барражем, который продолжал оставаться для этого района под номинальным командованием итальянского главнокомандующего.

Практически коммодор Келли сделался прямым начальником активных элементов союзных сил в Бриндизи и в частности французских кораблей, содействовавших службе барража; способ их использования определялся, впрочем, по соглашению с командиром нашего отряда.

Равным образом, в марте месяце капитан 1 ранга Хорти, произведенный в контр-адмиралы, принял главнокомандование австро-венгерскими морскими силами, взамен адмирала Ньегована. Состав этих сил не подвергся изменениям, не считая вступления в строй последних кораблей улучшенного типа Tatra, что довело до десяти количество больших эскадренных миноносцев, которыми располагал противник.

Наконец, флотилия германских подводных лодок Адриатического моря увеличилась в 1918 г. только на две лодки, прибывшие в сентябре, слишком поздно, чтобы быть использованными. Около пятидесяти подводных лодок, в том числе семнадцать австрийских, фигурировали в неприятельских документах, которыми мы располагали для этого последнего года войны на Адриатике.

Отрантский барраж

Элементы постоянного барража франко-итальянской системы, в отношении которой британское адмиралтейство требовало нового испытания в декабре 1917 г., были установлены между Фано и Корфу; их установка была закончена 11 февраля 1918 г. Они великолепно выдержали зимние штормы, и англичане не выдвигали более возражений против постановки основного барража этой системы между Отранто и Фано.

Капитан 3 ранга де Куийяк, основной автор проекта, был назначен для руководства его осуществлением, трудности которого были весьма значительными. Огромное количество необходимого материала, заказанного на заводах Франции, Италии и, в особенности, Англии, прибывало нерегулярно; суда, которые должны были служить для его установки, не были всегда в готовности; необходимо было считаться со свежими ветрами, которые вынуждали прекращать работу.

26 апреля был установлен первый элемент барража в 8 милях от Отранто. В течение всего мая стояли неблагоприятные погоды, было только два рабочих дня. 3 июля 12000 м было уже на месте, 1 августа 31000 м и 22 августа 46000 м, что продвинуло барраж на расстояние 10 миль от Фано. Команды, великолепно организованные, достигли такой натренированности, что за один день 19 августа установили 5000 м барража. Однако материала не хватило; пришлось ожидать его доставки. 14 сентября барраж был почти в 5 милях от Фано, а 30 сентября установка барража была завершена: она длилась пять месяцев.

Барраж имел в длину 66 километров и был разделен на звенья, приблизительно в 300 м каждое. Сети имели высоту в 50 м; их верхняя кромка была погружена на 10 м в воду. Они были оснащены минами системы де Куийяка и поддерживались буями. Якоря и бетонные блоки удерживали систему таким образом, что даже в центральной части канала, где глубины достигали почти 900 м, барраж при большом волнении показал отличную устойчивость. Технически проблема была решена великолепно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы / Детективы
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное