Морская волчица (СИ)

По спине Луны пробежались мурашки. Николай знал легенду о первом Миронове, знал, что тот был первым королем, что он объединил и защищал свой мир. А еще, что у ее далекого предка был первородный хаос, развитый во все стихии, и были задатки творения. Николай столкнулся взглядом с Луной. Он знал, что никто из Мироновых не примет корону, но Зоя была не Миронова, Зоя была тем человеком, который и правда сможет быть достойной королевой. Луна кивнула мужу. Она поддержит его во всем.

— Я склонюсь лишь перед одним правителем и лишь одного человека считаю достойным короновать сегодня. Век Ланцовых прошел. — Он опустился на одно колено. — Да начнется династия Назяленских. Слава Королеве-Дракону.

Луна поднялась со своего места, глядя на Бари. Мироновы не лезут в политику. Точнее они не должны были в нее лезть, но сейчас по кой-то хуй увязли в ней по уши! Бари тяжело вздохнул, поднимаясь со своего места.

— Мироновы будут на твоей стороне, Королева-Дракон, если ты будешь верна нашим заветам и править справедливо, — он поклонился Зое, Луна повторила его жест, сталкиваясь взглядами с ней. Зоя была зла и напугана. И сероволосая постаралась передать всю ту уверенность и правильность момента, которыми зарядилась от мужа. Дракон должен был почувствовать, она поймет.

— Слава Королеве-Дракону! Моя Царица!

Князь Крыгин. Этот человек действительно всегда готов спасти ситуацию.

Еще чей-то голос крикнул:

— Королева-Дракон!

Луна не особо успела запомнить имена и фамилии главного командования и хоть какие-то из знати Равки, так что разобрать, кто это был, не смогла. Он донесся с левой стороны зала. А затем она и вовсе потеряла счет голосам, потому что они слились в дружный хор, следуя один за другим, когда мужчины и женщины из знатнейших семей Равки выкрикивали имя Зои.

Николай поднял голову и встретился с полным ярости взглядом Зои.

— Я прикончу тебя во сне, — процедила она.

Он подмигнул, вставая рядом с Луной.

— Давай. Скажи что-нибудь эпохальное.

— Что скажешь ты, Зоя Назяленская? Генерал Второй армии? — Земенский посол обратился к ней с вопросом.

— Я — солдат, — заявила она. — И была солдатом с детства. Согласитесь ли вы, чтобы та, кто провел большую часть времени в траншеях на полях сражений, теперь надела корону? Согласитесь ли на королеву-солдата?

Вперед вышел какой-то генерал Перовой армии. Он одернул мундир, пригладил свои пышные белые усы.

— Хорошо, когда королева знает цену битвы. Я согласен на королеву-солдата.

Зоя лишь коротко, сдержанно кивнула в ответ, едва позволив себе выразить малую толику благодарности. Бари пытался передать ей что-то взглядом, но это мало помогало, потому что Луна видела: еще чуть-чуть и Зою начнет колотить крупная дрожь. Но она справиться. Она со всем справиться.

— Я — шквальная, гриш. — Она бросила пренебрежительный взгляд на Брума. — Некоторые наши враги станут называть меня ведьмой. И некоторые наши сограждане их поддержат. Нужна ли вам королева-гриш?

— Это правда, — заговорил старый князь. — Некоторые станут презирать вас. Другие назовут святой. А я хочу лишь возделывать свою землю и знать, что мои дети в безопасности. Я присягну королеве-гришу, если это принесет мир.

Зоя замолкла. Луне захотелось помочь ей, выйти вперед и сказать, что ее поддержат Мироновы, и пусть это уже звучало, но она докажет, что Мироновы это сила. Однако брат строго на нее взглянул. Луна застыла, как вкопанная. Почему он не хочет, чтобы она помогла Зое? Неужели он так серьезно настроен не вмешиваться в политику, что даже не поддержит собственную возлюбленную? Однако, когда шквальная начала говорить, то сероволосая поняла, что Бари боялся ей мешать, потому что сама Зоя все прекрасно знает и все сама прекрасно сможет.

— Моего отца звали Сухм Набри, и я его единственная дочь. Склонитесь ли вы перед королевой-сулийкой?

Предрассудки. Готовы ли люди победить себя, чтобы позволить лучшему будущему войти в их жизни? Зоя приняла правильное решение. Они должны знать. Над толпой поднялся смятенный, недоверчивый ропот, но Зоя не опустила головы. Она встречала их взгляды один за другим.

Вперед вышел князь Крыгин. Сегодня он выбрал вызывающе яркий кобальтово-синий камзол, отделанный красным позументом.

— Разве сулийцы не славятся своей прозорливостью и стойкостью? — спросил он у зала.

— Так и есть, — подтвердила княгиня Карьева. — Мне неважно, откуда она родом. Но я склоню голову лишь перед королевой, что поднимается к небу на громадных черных крыльях, чтобы вселить ужас в сердца наших врагов.

— Я говорю «да»! — воскликнул Николай, обращаясь к залу, и лицо его светилось надеждой и торжеством. — Мы принимаем королеву-сулийку, королеву-гриша, королеву Равки!