Морская волчица (СИ)

Демон зашипел, и Зоя отступила назад, едва не угодив ногой в огонь. Потом демон дружелюбно подлетел к Луне, потираясь о ее руку своей. Сероволосая приветливо улыбнулась, касаясь серой кожи

— Но это мой демон, а не Дарклинга, — продолжал Николай. Он протянул ей руку, покрытую шрамами под перчаткой. — Не бойся.

Зоя встретила взгляд Николая.

— Ты можешь его контролировать?

— Могу.

Она шагнула вперед, затем еще раз, заставляя себя пересечь комнату, пока не остановилась перед ними обоими.

— Может быть, обисбайя сработает, — сказал Николай, и взгляд его карамельных глаз был спокоен. — Но что, если нет? Что, если демон навсегда останется со мной? И часть меня всегда будет связана с Дарклингом, с его темной силой? Останусь ли я твоим королем? Или ты будешь бояться меня? Начнешь ли ненавидеть меня, как ненавидишь его?

Зоя нерешительно ответила, потом прошла к бутылке бренди, наливая себе все больше и больше в новый стакан. Она задавала вопросы, и Николай на них отвечал, демон исчез, а король уместился рядом с Луной, аккуратно прижимая ее к себе.

— Думаю, ты должна знать еще кое-что, — заметила Миронова, когда молчание затянулось. — Мы вроде как поженились…

— Что?..

— Ну, я сделал предложение, — замялся Николай, встречаясь с гневным взглядом шквальной.

— А я согласилась, — пожала плечами девушка, смотря на Зою. — Наша магия нас связала, и поэтому мы вместе.

— И…

— Не переживай, — не дала сказать ей ничего Луна. — Я не стану заниматься политикой, могу помочь в сражениях, но по большей части толка от меня мало. И не спорь со мной в этом, — пригрозила она Николаю. — Так что, Зоя, я была бы очень благодарна, если бы ты присмотрела за моим непутевым мужем в этой вашей политике. Что скажешь?

— С каких пор это я непутевый? — обиделся король.

— Даже не знаю, справлюсь ли я, — хмыкнула Зоя, осматривая Николая, будто видела его впервые.

— Я могу составить тебе список…

— Не надо ничего составлять, — насупился Николай. — Что это вы тут устроили?

Девушки рассмеялись с его обиженной физиономии, а потом дали друг другу пять. После они еще обсудили какие-то детали, и Зоя покинула их общество.

— Ну вот, — изрекла Луна, поднимаясь с дивана. — А ты боялся ей сказать.

— Ничего я не боялся, — возразил Николай, открывая двери спальни. — Просто ожидал более бурной реакции.

— Ну, зато я теперь не буду слышать каждый день, как она пытается тебя с кем-то сосватать.

— Ревновала? — лукаво спросил король, помогая девушке снять синюю куртку. — Конечно ревновала, — закончил он за нее, проходясь руками по девичьему телу, скрытому рубашкой. — Я же ослепительно хорош.

— Для ослепительного надо светиться, — напомнила Луна, перехватывая его руки, чтобы помочь стянуть его мундир. — А ты, дорогой муж, даже не смей светить какой-то другой…

— Ни за что, — Николай не дослушал, что хотела сказать Луна, впиваясь в ее губы страстным поцелуем.

Сегодня был тяжелый день. Он вышел победителем в сложном сражении, он получил ранения, спасая чужую принцессу, он допросил пленника. И сейчас ему больше всего хотелось забыться в объятиях любимой жены. Они продвигались к кровати быстро, скидывая вещи по пути. Каждый из них уж очень долго ждал момента, чтобы наконец побыть наедине, без свидетелей, без свечей и в закрытой спальне. Он покрывал ее лицо поцелуями, спускаясь на шею и ключицы, она мягко сжимала белокурые прядки на его голове. В их душах царило единение, а сердца заходились в бешенном ритме, желая чувствовать единение и телесное.

Опустившись на кровать, Николай усадил к себе на колени Луну, стягивая с нее и с себя рубашки. Кожа под его руками была приятно нежной и согревающе теплой. Он льнул к ней, притягивая ближе к себе. А Луна не упускала момента поерзать на его бедрах, задевая пах. Король рычал в ее губы, руками сжимая полушария груди, отчего девушка теряла всякий самодовольный и коварный вид, становясь раскаленным железом в его руках: тягучей, чувствительной и разгоряченной. Николай и сам пылал.

Луна спустилась руками ниже, к поясу брюк, ловко расстегивая пуговицу и молнию, чтобы призывно просунуть пальчики под белье. Николай перехватил ее шаловливые ручки, недовольно цокая на ее нетерпение. Сам он быстро освободился от мешающейся одежды и, уложив жену на кровать, помог и ей стянуть с себя брюки с трусиками.

Николай обожал ее ноги. А именно то, что видел он эти ноги голыми только в своей спальни. Он не мог припомнить, чтобы Луна ходила в коротких платьях. Вообще видеть ее в платье было праздником, так как она всегда спорила с Женей по поводу этого элемента одежды, предпочитая брюки и рубашки. Но даже в тот раз, когда она ни с того ни с сего решила надеть платье, Николай не видел ее прекрасных ножек, скрытых длинным подолом. Правда, потом в порыве страсти, он задирал все ее тяжелые юбки в одной из коморок Большого дворца, но даже и тогда не смог толком насладиться их красотой. А потому осознание того, что это все сейчас, и навсегда, только его прерогатива, только его возможность — возбуждало его до невозможности.