Морская волчица (СИ)

Они устроились за столом в одном из кабинетов с чертежами. Луну уложили на кресло и Женя принялась осматривать ее. Когда кровь была смыта с прекрасного лица, а Женя подтвердила, что ничего серьезного не угрожает здоровью девушки, Надя поднесла к ее носу нашатырь. Луна неприятно нахмурила носик, открывая глаза. Николай облегченно выдохнул, как и Женя, что принялась осматривать его затылок, а Давид — заваривать чай. Луна не шевелилась, Николай думал, что у нее болит голова, но девушка будто выпала из реальности.

— Дорогая, — позвал ее Николай, когда Женя от него отошла. Луна повернула голову в его направление, и он заметил, что в глазах ее стоят слезы. — У тебя что-то болит?

— Всё, — выдохнула она.

— Странно, — задумалась Женя. — Повреждений никаких нет…

— Хаос, — прошептала Луна, так, что всем пришлось прислушиваться. — Я изменила своей сущности…

— Тот порыв ветра был твой? — удивился Адрик. Луна болезненно кивнула. Николай хотел рвануться к ней, обнять, защитить, хоть как-то постараться облегчить ее боль, но его крепко держала Женя, продолжая совершать какие-то манипуляции.

— Ветер? — удивился Давид.

— Да, — в замешательстве кивнула Надя. — Я тоже почувствовала, что нам кто-то помог. Мы бы не успели остановить корабль, но той доли секунды, когда он завис в воздухе, хватило нам.

— Но ты же проливная… — заметил угрюмо Адрик.

— Хаос во всех нас стандартный, но когда он оказывается связан с тем или иным человеком, то выбирает какое-то одно направления воздействия силы, — объясняла Луна, принимая сидячее положение. — У нас была теория с братьями, что если перенаправить свой хаос, то на короткий момент мы сможем обладать чужой силой.

— Ты делала это раньше? — удивилась Женя.

— Да, мы с Виктором и Александром экспериментировали с собственной силой, — она тяжело вздохнула. — Мы считали, что наша кровная связь поможет в передачи способностей хаоса.

— И как? — спросил Николай, наконец подходя к ней.

— У них получалось лучше. Моей же хаос всегда сопротивлялся. Вода навсегда стала частью меня, что не желала уходить без боя. В своих попытках поспеть за умениями братьев я тогда слегла в лазарет на две недели. Отец тогда сильно ругался, говоря, что это предательство, что мы предаем собственные силы, чтобы поиграться с чужими, что у этого всегда есть цена. После мы пообещали, что больше никогда не будем даже пытаться изменить своему хаосу…

— Зачем ты это сделала сейчас? — удивился Николай, он злился, злился на себя, на нее, на всю эту дурацкую ситуацию. — Ты могла погибнуть!

— Именно. Мы могли погибнуть, Николай, — она посмотрела в его глаза. — Я не знала, как помочь, что делать…

Король прижал ее к своей груди. Плевать, что все на них смотрят. Плевать на то, что они подумают. По своей глупости он мог лишиться самого дорогого сокровища в своей жизни. Луна прижалась к нему в ответ, упираясь лбом в его плечо.

— Как тебе помочь? — прошептал он.

— Просто надо подождать пока пройдет, — пожала она плечами. — Просто побудь рядом.

— Всегда, — с готовностью кивнул Николай, устраиваясь рядом на узком кресле и наконец обращаясь к своему ведущему ученому: — Поговорите со мной о моих ракетах.

Все напряженно переглянулись. Все-таки многие впервые видели такого чуткого короля, который прижимает к себе обессиленную девушку, мягко целуя ее в макушку и подставляя собственную грудь для ее чугунной головы.

— Что ж, — начал Давид, — ракета, по сути, очень простая штука.

— Как чашка чая? — невинно спросила Леони.

— Вроде того, — согласился Давид, не заметив озорной блеск в ее глазах. — Любой ребенок сможет ее построить, если у него есть сахар и нитрат калия.

Надя села чуть прямее.

— С ракетами возникает три проблемы. Установить заряд, не взорвав. Запустить, не взорвав. Нацелить, не взорвав.

Николай кивнул.

— Я уловил идею.

— Нам пока удается выполнить два пункта из трех, но не все три, — сказала Леони, сияя солнечной улыбкой, особенно яркой на фоне ее коричневой кожи. Ей каким-то образом удалось преподнести все так, словно это хорошие новости.

— Насколько большими могут быть эти ракеты? — спросил Николай.

— Достаточно большими, чтобы сровнять с землей целую фабрику, — ответил Давид. — Или половину городского квартала.

— А какова дальность? — спросил Николай.

— Я точно не знаю, — сказал Давид, — проблема в весе. Сталь слишком тяжела. Алюминий, скорее всего, тоже. Они сгодятся для испытаний, но если мы собираемся пустить ракеты в бой, нужен более легкий металл.

— Например?

— Титаний легче и одновременно прочнее, — вставила Леони. — И он не разрушается.

— А еще он более редкий, — заметила Надя, накручивая прядь своих светлых волос на палец. — И у нас в запасе его не так много.

— Вы на полном серьезе хотите создать такое разрушительное оружие? — прохрипела Луна у него на плече.

— Я сделаю тебе такие ракеты, которые мы тестируем сейчас, — сказал Давид. — Но даже если мы добудем еще титания, я не стану делать их больше.

— Могу я спросить почему? — задал вопрос Николай, хоть и полагал, что ответ ему известен.

— Я не стану изготавливать ракету, способную уничтожить целый город.