Морские дьяволы

– Шесть человек на палубе лодки, пятеро на пандусе и трое на понтоне, – шепотом сообщил я результаты своих наблюдений.

– Четверо, – поправил меня Стас.

Как четверо? О чем это он? Я взглянул на понтон и обомлел. Там действительно находилось уже четыре человека. Но меня взволновал не этот факт, а то, что четвертый был в водолазном гидрокомбинезоне, ластах и с кислородным дыхательным аппаратом за плечами. Раскрыв от изумления рот, я во все глаза смотрел на аквалангиста, наблюдая, как с его гидрокомбинезона стекала вода.

В ДОКЕ

03.20

Разведывательные вертолеты, отправленные на поиски русских «дьяволов», вылетели с базы Норфолк еще два часа назад. Все это время Трентон неотлучно находился в штабе военной базы, куда командиры экипажей патрульных вертолетов регулярно докладывали о ходе операции. Первые доклады пилотов Трентон принимал лично. С каждым очередным сеансом связи он узнавал о расширении границ обследованного района, но это было единственное, что заслуживало внимания. Через два часа инспектору ЦРУ надоело выслушивать однотипные сообщения летчиков о том, что поиск продолжается, но разыскиваемые разведчики-диверсанты по-прежнему не обнаружены. И он поручил вести дальнейшие радиопереговоры с пилотами дежурному офицеру, приказав ему известить себя, как только появится что-то важное, а сам вернулся в док.

Там продолжался осмотр подводной части атомохода. Войдя в док, Трентон увидел, как двое «тюленей» из очередной смены друг за другом спрыгнули с плавучего понтона в воду. Инспектор ЦРУ миновал на широком пандусе группу обеспечения водолазных работ, состоящую из офицеров и техников с военной базы, осторожно ступая, спустился по трапу на плавучий понтон, откуда ныряли в воду водолазы, и подошел к лейтенанту Гассу. При его приближении тот вытянулся по стойке «смирно» и отрапортовал о ходе подводных работ. За время отсутствия инспектора ЦРУ боевые пловцы закончили осмотр корпуса третьего отсека и перешли к обследованию внешней обшивки четвертого.

– Когда думаете закончить, лейтенант? – поинтересовался Трентон у командира взвода «тюленей».

Гасс взглянул на часы:

– Осмотр первых трех отсеков занял десять часов: в среднем по три с половиной часа на каждый. Осталось еще семь… – лейтенант ненадолго задумался, производя в уме нехитрые вычисления, и выдал ответ: – Минимум сутки, сэр!

Названный срок вполне устраивал генерального инспектора, однако он недовольно поморщился:

– Целые сутки, – Трентон посмотрел на воду и, увидев в глубине свет подводных фонарей, которыми пользовались боевые пловцы, осматривающие лодку, внезапно и гневно спросил: – А почему в воде работает только пара водолазов?! Почему не трое, не четверо?! У вас же достаточно людей, почему вы их не используете?!

Совсем недавно похожий всплеск эмоций вызвал у дежурного коменданта военной базы растерянность и страх, но командир взвода боевых пловцов остался невозмутим. Ничто не отразилось на его малоподвижном, словно высеченном из камня лице. Лейтенант повернулся к Трентону и четко, как при ответе во время проверки на профессиональную пригодность, произнес:

– Пребывание даже в относительно теплой воде более шести часов связано с вдыханием холодной газовой смеси, отчего у водолаза наступает переохлаждение организма, которое сопровождается усталостью, ослаблением внимания и затрудненной координацией движений. Поэтому, по существующим правилам, проведя шесть часов под водой, любой человек нуждается в длительном отдыхе для восстановления сил. – Однако, сообразив, что столь замысловатый ответ будет малопонятен, Гасс попробовал объяснить проще: – Если я отправлю в воду всех своих пловцов и не буду их менять, они устанут и тогда могут не заметить интересующее вас устройство. Ведь мы даже не знаем, как оно выглядит.

«Просмотреть устройство?!» – Трентона чуть не бросило в жар от этой мысли. Такого исхода он никак не мог допустить, поэтому сказал Гассу:

– Работайте как считаете нужным.

После чего отошел в сторону, чтобы командир «тюленей» не заметил охватившего его волнения.

Трентон не курил, чем отличался от большинства сотрудников ЦРУ, прошедших через «горячие точки» и лично участвовавших в боевых операциях. Чтобы чем-то занять себя, он принялся расхаживать по понтону из стороны в сторону, поглядывая то на воду, то на группу офицеров обеспечения. Когда он в очередной раз оторвал взгляд от воды, то увидел, что по пандусу пробирается долговязый сержант, показавшийся ему знакомым. У сержанта была характерная внешность: высокий рост и длинные руки. Из-за своих длинных и тонких музыкальных пальцев и такой же тонкой шеи он произвел на Трентона неприятное впечатление. При этом капитан первого ранга не задумывался, что сейчас в морской форме, нелепо сидевшей на нем, сам вызывает усмешки у бывалых моряков.