Морские досуги №4

Повариха моментально приготовила из этих сокровищ обед. Их хватило еще на ужин и на завтрак.

8 числа утром второй механик вместе с Иван Ивановичем завели в последний раз «главный двигатель».

Иван Иванович делал это сам. Он бережно крутил барашки всех клапанов, двигал ручку реверса и топливную рукоятку. А потом, когда телеграф был поставлен на самый полный вечный «стоп», он подошёл к тёплой картерной стенке «главного двигателя» и прижался к ней.

Малову показалось, что у него даже выкатилась слеза, которую он невзначай смахнул куском ветоши, который у него постоянно был в руках. Его он доставал из кармана своих вместительных штанов, как только заходил в машинное отделение, а выходя — прятал там же.

Малов никак не мог предположить, что этот лысенький кругленький дедушка способен на такую сентиментальность.

Это трудно понять обычному человеку. Такое мог сделать только настоящий механик, который всю жизнь верил в надёжность своего друга и всегда старался заботиться о нём.

* * *

Только много позднее, лет через тридцать, когда Малов прощался со своей «Леди Беллой», то тогда и у него возникали точно такие же слова и чувства к своему верному другу и помощнику — ГЛАВНОМУ ДВИГАТЕЛЮ, который выгребал его из самых невероятных ситуаций и не единожды спасал ему и его друзьям жизнь.

* * *

После постановки к причалу приехал автобус, отвёз весь экипаж в контору капитана порта, где всем были выданы береговые паспорта, а потом этим же самым автобусом экипаж был перевезен в гостиницу.

Никто из экипажа в гостинице такого сорта до этого, наверное, никогда не был, потому что гостиница эта была чисто японского стиля.

Экипаж был поделен на «пятерки». Каждой «пятерке» была предоставлена отдельная комната.

Когда «пятерка» Малова зашла в пустую комнату, то все были поражены ее пустотой и чистотой.

По углам в комнате стояли только ящики.

Не ожидав такого интерьера, все с интересом остановились у дверей.

— Чё встали, — подбодрил Малов своих спутников, — Проходим, знакомимся с местностью и ищем место ночлега.

Василий Петрович и в машине славился своим любопытством, а тут вообще осмелел и прошел к ящикам, которые горкой стояли в углу.

Там оказались матрасы с постельным бельём, халаты, тапки, полотенца и еще чего-то, что с первого раза сразу не попалось на глаза.

Со смехом и радостью, что не надо будет ютиться на голом полу, каждый достал по матрасу, подушке, в виде валика и, расстелив матрасы, все уселись на них. Было хоть и жестко, но поспать на них можно было без труда. В других ящиках были халаты, тапки, и после того, как все переоделись в кимоно и тапки, в комнату вошел вежливый японец и жестами предложил пройти за ним.

В коридоре уже толпился почти весь экипаж.

Старпом тут же всех предупредил:

— А сейчас мы приглашены в баню. Не стесняясь, проходим за этим человеком, — старпом указал на молча стоявшего невдалеке японца. Тот, наверное, поняв слова старпома, продолжил жестами пройти за ним. Правда, трудно это было назвать приглашением. Это только были поклоны и жесты, предлагающие всем пройти в таком-то направлении. Но пройдя в указанном направлении, все оказались именно в бане.

В помещении было много пару. Из-за того, что в верхних бассейнах была горячая вода, и она стекала каскадами вниз, то внизу она была немного прохладней.

Какое это было удовольствие зайти на верхний каскад, попариться там, а потом медленно спускаться в более прохладные бассейны. Малов блаженствовал. Не меньшие ощущения, наверное, испытывали и остальные. Наплюхавшись наверху, потом все сидели в нижних бассейнах, отходя от жара.

Настроение у всех поднялось, а Малову так не хотелось покидать этот рай. Но, не век же там сидеть. Из бани все вышли довольные и счастливые. Тут же появился «руководитель» и также жестами показал, что надо пройти на обед.

Все, одетые в просторные халаты, прошли за «руководителем» и расселись перед маленькими столиками в соседней комнате. Столики были настолько низкие, что приходилось за ними устраиваться, то на корточках, а то и по-турецки.

Для начала были принесены миски с розовой водой и поставлены перед каждым членом экипажа. Никто не мог понять, зачем эти миски вообще нужны. Малов тоже ломал себе голову, зачем они вообще нужны. Он взял миску обеими руками, приподнял ее к лицу и понюхал эту розовую воду. Она пахла какими-то цветами.

Василий Петрович даже хлебанул из неё со словами:

— Что-то она каким-то ароматом отдает, то ли цветами, то ли каким-то одеколоном.

А когда через пару минут в комнату вошли пару японцев с полотенцами, то со смехом все поняли, что это миски были не для питья, а для мытья рук. Руки были вымыты, полотенца возвращены японцам и только после этого был принесен рис, лапша и множество салатов в небольших тарелочках. Все это надо было есть палочками. Но палочками никто не умел пользоваться и старпом попросил «руководителя», чтобы были принесены ложки. Видя беспомощность русских, японцы улыбались, но принесли ложки, и тогда уже можно было спокойно есть, запивая всю еду пивом и саке, которое в небольшом количестве была тоже выставлена на столы.