Утром с товарищем пошли искать душ. Душ оказался только в местной гостинице на десяток номеров. Услужливый хозяин проводил нас на второй этаж, открыл пустой номер и предложил вымыться там. После водных процедур подошли к нему и спросили, сколько ему с нас за это причитается. Последовал ответ, повергший нас в шок:
— Ничего.
— Ну надо хотя бы кофейку заказать у него внизу, — сказал мне коллега, — а то уж совсем как-то неудобно.
— Давай, — согласился я, — закажем.
Посидели, попили. Мальчик-официант принес счет. 40 лир (это примерно 20 евро). Всю обратную дорогу на яхту от души смеялись над турецким бескорыстием.
9
В одиннадцать часов вышли в море и легли на обратный курс. Делали всё сами без советов и напоминаний. Инструктор стал у нас пассажиром. Ветер сохранял тоже самое направление: между западным и северо-западным. Только теперь он был нам попутным. Надо сказать, под попутным багштагом идти намного приятнее, чем под встречным бейдевиндом. Крен меньше, скорость выше, галсы постоянно менять не надо.
На следующий, предпоследний, день нашего плавания Средиземное море решило преподнести нам прощальный подарок. Ветер к середине дня усилился до 20-22-х узлов. На поверхности стали появляться хорошие волны с белыми барашками. По шкале Бофорта это всего на всего 5 баллов, свежий ветер. Но для нас это был настоящий шторм. Волны были не встречными, а догоняющими и таких уж сильных хлопот не доставляли. Но справляться со штурвалом становилось нелегко.
— За что я люблю Средиземное море, — сказал инструктор, — так это за его спокойный характер, за теплую погоду и теплую воду.
Не успел он договорить эту фразу, как яхта рухнула вниз с волны в два с половиной метра. И, поскольку кокпит не был закрыт козырьком, всех нас «спокойное» море щедро окатило своей теплой водой с головы до ног. Поржали от души..
10
А на следующий день мы были уже на своей стоянке а Карака Койю. В завершение курса выполнили несколько контрольных заданий (маневров по спасению утопающих). Все сделали четко, с первого раза. Написали письменный экзамен. Приняли поздравления по поводу заслуженных шкиперских корок.
И вот уже снова сидим в своем «эльфийском» ресторанчике. Смотрим на яхту, которая на две недели стала для нас домом. Пришло время прощаться. Вспомнилась строка из Высоцкого: «Возвращаемся мы, просто некуда деться. И спускаемся вниз с покоренных вершин, оставляя в горах, оставляя в горах свое сердце». А я свое оставляю в море. Не знаю, правда, по поводу своего компаньона… Хотя, он ведь «заболел» еще раньше меня. А море — это не сигареты и не водка. Если заболеешь, то уже не вылечишься.
Пора в автобус до аэропорта.
— Счастливо, — попрощался инструктор, — встретимся на морях.
Ну в этом то я не сомневаюсь.
Александр Железногоров
Одиссея дилетанта. Красный Баб-аль-Мандеб
Казалось, это было совсем недавно. Еще не рухнула берлинская стена, но цветные революции были на подходе. В Аденском порту бросил якорь, измученный зимней навигацией и южными морями морской буксир с флагом когда- то могучего государства.
Город Аден столица, разделенного пользователями, государства Южного Йемена- оплот социализма на юге Аравийского полуострова, представляла собой полуразрушенные дома, грязные улицы без признаков деревьев, но что роднило нас и вызывало неописуемую гордость за нашу родину так это агитки.
На стенах зданий, широкой поступью и размахом висели до боли знакомые портреты в профиль. Но добавлен арабский колорит: усы и автомат Калашникова.
Зловещие великолепие произведений соцреализма патологически разрывали душу и сердце.
Наше внимание привлек огромный бетонный забор производства Семипалатинского цементного завода.
Каждый фрагмент забора — художественное произведение: вот танкист на фоне танка видно, что славянской внешности, но добавлен все тот же арабский колорит.
…И вот уже не Вася танкист с крутого берега Амура, а Мохаммад-сын маленького, но гордого тайманского народа, не Петя артиллерист на фоне пушки, а усатый с пронзительным взглядом- Абдель-ибн-хаттаб. До боли в суставах, чуть сдерживая хохот, но с гордостью за свою советскую родину мы методично стали искать автора. Он должен, он себя проявить.
И вот после не долгих поисков под одним из великолепий было выбито по-русски ШПАК.
Да! Исторические парадоксы…
* Баб-эль-Мандебский пролив (в переводе — "ворота слез" или "ворота скорби") — пролив между юго-западной оконечностью Аравийского полуострова (Йемен) и северо-восточной частью Африканского материка (Джибути и Эритрея). Соединяет Красное море и Аденский залив Аравийского моря.