Дальше события развивались как в фильме с ускоренной съемкой. Истошный крик и тяжелый обморок дежурной сестры, а также трагическая “смерть” пациента всполошили мгновенно все учреждение. Были вызваны сначала бригада скорой помощи, а затем — главный психиатр санатория. Последней приехала оперативная группа местной психиатрической больницы, когда выяснилось, что пациент жив, а его “синева” легко удалима. При этом специалисты констатировали “весьма запутанный, сложный случай”. И лежать бы офицеру года полтора на обследовании в Сочинском “сумасшедшем доме”, если бы не подоспели друзья — собутыльники. Именно благодаря им Демич благополучно попал в местный медвытрезвитель, а, выписавшись, со спокойной совестью поехал крепить боеготовность флота.
Прицельный выстрел
Жизнь свою Мазилов прожил как-то непродуктивно. Служба его в качестве командира ракетно-артиллерийской боевой части противолодочного корабля была подобна холостому выстрелу. Да и то произведенному в белый свет, как в копеечку. В то время как командиры других боевых частей хоть что-то выдавали, так сказать, “на-гора”, Иван Мазилов был абсолютно бесплоден.
Ни обеспечить корабль контактом, ни связью, а также ходом Мазилов не мог. Это не входило в круг его прямых обязанностей. А то, что входило в круг его прямых обязанностей, он мог бы сделать, но не хотел. Только один-единственный прицельный выстрел, удачная стрельба удались у Мазилова. Однажды в ресторане на торжестве, посвященном очередной годовщине корабля, Мазилов, открывая бутылку с шампанским, выстрелил пробкой в потолок. Пробка, рикошетом, точно угодила в бокал жены командира.
Командир как раз собирался произнести тост. Проследив несколько раз взглядом траекторию полета пробки и еще раз убедившись в снайперской прицельности огня своего артиллериста, командир, подняв бокал с шампанским, произнес: “Молодец, Мазилов! Наконец-то ты попал. Выпьем за тебя!”
Добрые времена
В старые добрые времена приходил лейтенант из училища на корабль, прямо как говорится “с корабля на бал”. Впрочем, здесь более уместно было бы сказать: “с бала на корабль”. Представляете? Лейтенант, с золотыми погонами, с кортиком, в только что сшитой для него по заказу тужурке… А корабль далеко не новый, с обшарпанными переборками. А встречает лейтенанта на трапе дежурный по кораблю, капитан-лейтенант в кителе с подворотничком вчерашней свежести. И ведет он его к командиру по длинным коридорам на командирский ярус. Встречает лейтенанта командир, только что проснувшийся после вчерашней дружеской пирушки и не успевший даже как следует выбриться: вроде брился, а вроде и нет. Представляется лейтенант командиру, как полагается, по всей форме.
— Вольно! — говорит командир, — Дыши глубже!
— Есть! — бодро отвечает лейтенант.
— А позвать ко мне Тяпкина-Ляпкина, короче помощника командира по снабжению, — командует командир дежурному по кораблю.
И приходит помощник командира по снабжению, лучше б он не приходил — тоску не навевал. У него прямо на лице написано, что его еще в детстве кто-то доской по голове ударил.
— Так! — восклицает командир, обращаясь ко всем, но больше всего, разумеется, к помощнику по снабжению, — Выдай лейтенанту сейчас же самое главное!..
— А что главное? — после небольшой паузы спрашивает, тяжело врубаясь в смысл сказанного, главный снабженец корабля.
— Как что!? — удивляется командир, но любезно, почти без мата разъясняет. — Комбинезон. Вафельное полотенце. И — кусок хозяйственного мыла. Все. Все свободны. И пошел лейтенант служить — до адмиральских звезд… Добрые были времена.
Александр Курчанов
Я в Америку поеду
1-я часть. «Вокруг Европы»
Это обманчиво-тёплое дыхание Балтики…