Морские ворота

В этом была вся она... Всю жизнь она смиренно старалась, проявляя при этом такое горячее участие, что становилась невыносимой. В четверг она опять постарается. И позже... когда они будут вдвоем... Ее придется увезти с собой... Но это та часть плана, которую нужно еще продумать. А Севру так хотелось пожить одному!

Глава 4

Жить одному — мысль, возникшая в глубине сознания и которая, разумеется, ничего не значила... Севр тщательно собрал крошки и высыпал их в мусорное ведро, стоящее под мойкой. Еще одна деталь — нельзя ничего бросать в мусоропровод, тетушка Жосс наверняка заметит это.

Вот что значит жить одному: постоянно заниматься всевозможными скучными мелочами и вести бесконечный монолог, вновь пережевывая одно и то же, прятаться ото всех, как насекомое... Он посмотрел на часы — десять минут седьмого. Он удивился и поднес часы к уху — часы стояли. Привыкнув к своим автоматическим часам, он не подумал, что хронометр Мерибеля следовало завести. Конечно, знать точное время ему не обязательно. Но, по крайней мере, он мог бы представить себе, чем заняты сейчас другие: что делает Мари-Лора, что творится в полиции, как живут люди... Теперь он заблудился во времени... Он вспомнил, как читал про шахтера, замурованного в штольне при взрыве рудничного газа, и понял, что если не займётся конкретным делом, то, как параноик, потеряет связь с реальностью. Со вчерашнего дня он отрезан от мира, выброшен на обочину жизни. Он сам наказал себя, и, если он хотел выйти из этого положения, ему следовало создать хоть какие-то удобства. Кисловатый на вкус грог немного согрел Севра. Он решил тщательно обследовать квартиру. Расставив продукты, он повесил тряпку на мойку и вернулся в комнату, выбрал пару голубых простынь и постелил постель. Он наверняка замерзнет под тонким шерстяным пледом, которым хорошо укрываться летом... В квартире Блази постельных принадлежностей гораздо больше, может, взять оттуда одеяла? Там будет видно... Пройдя коридор, он вошел в гостиную. Здесь сразу заметил бледный экран телевизора, зажег люстру. Да, перед ним стоял «Филипс» с большим экраном. Первый подарок случая, судьбы, удачи — всего того, от чего зависит гибель или спасение. Благодаря телевизору он мог наблюдать за всеми, кто говорил о нем, о Мерибеле, о банкротстве. Он включил вилку в розетку. Старый телевизор долго нагревался. Он покрутил ручки, сначала услышал голос: «Господь заботится обо всех нас, братья мои! После Светлого Воскресения каждый становится его плотью и кровью...»

Появилось изображение: спины верующих, виднеющийся вдали алтарь, перед которым возвышалась фигура в белом. Севр тут же понял, что это воскресная месса, значит, сейчас примерно четверть двенадцатого. Он сел на диван, завел часы, поставил стрелки и удовлетворенно вздохнул. Слова священника оставляли его равнодушным. Он только что обрел время, и это было дороже, чем святая истина. В определенном смысле время и есть истина. Оно поместило его в это воскресенье среди непроглядной тьмы. Он, как сбившийся с курса корабль, узнал наконец координаты.

Иногда, видимо, когда ветер уж слишком яростно трепал антенну, изображение на экране пропадало, и появлялись серые полосы. Севр выключил телевизор, словно желая поберечь его и не утомлять непосильной работой. Он вернется к нему позже, чтобы растянуть удовольствие. Гостиная состояла из двух комнат, сообщающихся через арку. С одной стороны салон, с другой — столовая. Мебель роскошная и дорогая, но картины не представляли большой ценности. Фрек не был знатоком живописи. В шкафу со стеклянными дверцами стояли дешевые книги карманного формата, большей частью купленные в универмаге на первом этаже. Севр не подумал об универмаге только потому, что находился в другом корпусе. В сентябре все из универмага, конечно, убрали. Однако не мешало бы туда заглянуть. Наверняка там есть продуктовый отдел. Хотя на самом деле это был крохотный магазинчик, устроенный на старинный манер, как ему однажды рассказывала Дениза. Точно он не помнит, но у них с Денизой разгорелся спор. Из-за названия... Она называла его по-американски «драгстор», а ему не нравились эти американские словечки, которыми она щеголяла. Севр заглянул в пустой гардероб и обнаружил в картонной коробке небольшой электрообогреватель — ценность не меньшая, чем телевизор. Он отнес его в спальню и поставил рядом с кроватью. Обогреватель работал великолепно и очень быстро раскалился докрасна. Севр сел на ковер и протянул руки к теплу. Ветер все неистовствовал, но в комнате постепенно становилось тепло и почти уютно. Севр услышал, как тикают часы. Раздавались медленные, размеренные удары. Севр вскочил как ужаленный где-то шли комнатные часы. Невозможно! В квартире никто не жил после сезона отпусков. Он прислушался. Этот звук, как и запах духов, доносится отовсюду и ниоткуда, его то не было слышно совсем, то он был едва различим.