Морской спецназ. Звезда героя

Существовал только один способ выяснить все до конца, и Одинцов без колебаний к нему прибег: подсвечивая себе фонарем, осторожно раздернул «молнию» и заглянул в сумку. Он отпрянул, на какое-то мгновение преисполнившись уверенности, что сейчас произойдет взрыв, который разнесет на куски и его, и ржавый буксир. В следующий миг у него отлегло от сердца: то, что показалось ему взрывным устройством, на деле представляло собой стандартный подводный радиобуй, стоящий на вооружении некоторых флотских подразделений. Судя по положению переключателя, прибор был выключен. Это выглядело вполне логично: если владелец сумки не хотел, чтобы ее нашли, было бы глупо оставлять радиомаяк включенным вблизи базы Черноморского флота, где на каждом судне имеется хотя бы один радиопеленгатор.

Помимо выключенного маячка, в сумке лежало множество тугих, увесистых, перетянутых скотчем свертков из черного непрозрачного полиэтилена. Одинцов решил было, что напал на тайник с наркотиками, но, взяв один из свертков в руки, отказался от этой мысли: даже под водой чувствовалось, что содержимое свертка весит намного больше, чем равное ему по объему количество порошка или таблеток.

Одинцов вынул из ножен на предплечье нож. Узкое обоюдоострое лезвие легко, без сопротивления вспороло черную пленку. Одинцов направил на разрез луч фонаря и не поверил своим глазам: в электрическом свете ярко заблестело золото – серьги, кольца, кулоны, цепочки…

«Вот тебе и галион, – подумал он, вспомнив вчерашний спор с Машковым. – Вот тебе и Карибское море, и пиратские сокровища, и все, что душе угодно. Сколько же здесь этого добра? Килограммов двадцать, наверное, а то и все тридцать…»

Теперь картина происшествия стала ему предельно ясна. Сумка с золотом, естественно, представляла собой вовсе не чьи-то сбережения, а контрабандный груз, доставленный, вероятнее всего, из Турции на одном из прибывших в порт на прошлой неделе кораблей. Не имея связей на таможне, контрабандист поместил в сумку радиобуй и выбросил ее за борт. По несчастливому стечению обстоятельств сумка легла на дно в районе запланированных начальником штаба учений, о чем контрабандист, разумеется, не подозревал. Еще одно неудачное совпадение произошло, когда хозяин сумки, отыскав ее по сигналу маяка, почти нос к носу столкнулся со старшиной Лопатиным. Убив матроса, он понял, кто это был, – человек, умеющий обращаться с ПП, несомненно, не спутает экипировку боевого пловца со снаряжением обычного аквалангиста-дайвера. Спасаясь бегством, он спрятал тяжелую сумку в трюме, чтобы вернуться за ней, когда шум вокруг этого дела уляжется.

Это существенно меняло дело. Разумеется, сумку сюда принес не матрос Кокорин, а значит, если не хлопать ушами и смотреть в оба, можно не только добиться его освобождения, но и взять настоящего убийцу. Нужно только все хорошенько обдумать, чтобы сгоряча не наломать дров…

* * *

Когда он вынырнул на поверхность, оказалось, что галечный пляж уже перестал быть пустынным. В сторонке, под обрывом, примостившись на камне, удил рыбу какой-то немолодой, дочерна загорелый, сухопарый и жилистый человек в старых драных шортах, линялой тельняшке с засученными рукавами и в бейсбольной шапочке с низко надвинутым засаленным козырьком. Глядя на него, Одинцов порадовался, что сообразил не тащить свою находку на берег средь бела дня. Верно все-таки говорят: поспешишь – людей насмешишь. И без того его появление из воды почти в полной экипировке боевого пловца будет выглядеть весьма неоднозначно…

Он подумал, не нырнуть ли ему снова, чтобы выбраться на берег где-нибудь в сторонке, подальше от глаз так некстати оказавшегося на берегу рыбака. Но, насколько ему было известно, других удобных спусков к воде поблизости не было, а это сулило в перспективе рискованный подъем по отвесной скале, а после – пешую прогулку под палящим солнцем через дачный поселок. Как есть, все в той же экипировке, без штанов, с подводным пистолетом на боку, с ножом на предплечье, с ластами под мышкой и громоздким металлическим ранцем дыхательного аппарата в обнимку… То-то будет потеха для ротозеев!