Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

Доклад мой был недлинный и по делу. Обстановка в городе, что сделано, что предстоит – по сути как передача дел товарищу Федорову. Хотя процедура это гораздо более длинная и бюрократичная – если, конечно, не в связи с арестом, как Кириченко. После даже труднее было, когда с трибуны сошла и меня обступили заслуженные товарищи, стали вопросы задавать. Ну да, я перед ними девчонка совсем – вот только послужить успела и в партизанах (тут Федоров с Ковпаком оживились), и на флоте, и по партийной линии теперь. И здесь я в те самые дни была, от начала до конца, два покушения пережила и сделать успела кое-что полезное. Так что и тут своей меня признали безоговорочно.

С Ватутиным увиделась наконец – а то все по ВЧ, хотя и каждый день. Искренне поблагодарила его за помощь, не выстоять бы нам, «Кузнице» и Подолу, если бы не десантники. А он меня – что бы армия без поддержки населения делала, успели бандеровцы показать свое подлинное лицо, и пропаганда наша пришлась очень к месту, так что народ бандитов всячески сдавал. Ну, а теперь, еще пару дней, и можно будет войска из Киева выводить, с оставшимися и ГБ с милицией справятся, оперативными методами.

Ну и конечно, спросили меня и про мой вид, я в том же платье была, отстиранном и отглаженном (спасибо Лючии). Спросили благожелательно, ну не привык никто из важных партийных товарищей видеть так одетыми. Ну, я и ответила – много чести фашистам, что немецким, что бандеровским, если они нас заставят мундир не снимать, даже в мирное время. Мужчинам нашим это, конечно, идет – а женщины красивыми и нарядными должны быть, или вы против? Товарищи против явно не были.

– Ань, корреспондент сюда идет, – Смоленцев возник как черт из бутылки, – или ты ему покажешься?

Я что, дура? Пусть он и друг СССР, но его доклад точно будут в их разведке читать! А если он меня узнает, то уж сложить два и два там сообразят. И коту под хвост вся моя работа на Севмаше!

– Товарищи, простите, тут дело особое. – И уже Юрке: – Эта дура где, сюда ее давай!

Так что когда Хемингуэй подошел, то увидел снова товарища Брекс. А я издали наблюдала, и спасибо товарищам партизанам, мое отступление спинами прикрыли.

После было возвращение, тоже непростое. Отъезжали вместе с кортежем Ватутина, пристроившись к нему в хвост, у военных охрана была еще сильнее, только бронетранспортеров три, причем один с зениткой (как Юрка объяснил, в городе отлично по верхним этажам бьет). И вместе с ним свернули на Крещатик, вместо того чтобы ехать прямо – как Юрка объяснил, если уж засаду устраивать на обратном пути, то разумнее на нас одних, без армейцев, то есть уже за Владимирским спуском, ну а мы туда не поедем, а сделаем крюк. И проехали мы квартал до здания ЦК, а затем свернули на Софийскую, мимо фонтана и дальше по Владимирской.

У Юрки лицо такое было… Много после, уже дома, он мне рассказал, что тоже «вещий сон» видел, какие теперь моему адмиралу снятся, да и мне один раз… Что на этой площади, позавчера еще зеленой и уютной, с фонтаном, беснуется толпа под уродливой черной колонной, и черный дым стелется – вид, как будто война прошлась. И кричат «москаляку на гиляку», «бей русских», скачут отчего-то, и портрет Бандеры на фасаде дома ЦК висит. А там даже сейчас, после двух дней мятежа – ну, окна разбиты, мусор и грязь, следы пожара на дворце, но все же на пейзаж после битвы не похоже. И чтобы в Киеве русских били? Бред!

– Я видел! – ответил Юрка. – И ты помнишь, что ученые говорят. Гипотеза, что наш мозг остался настроен на «волну» того мира. Мы оттуда в 2012 году пропали, значит, там 2014-й сейчас. И если там такое творится…

– Главное, чтобы здесь такого быть не могло, – отвечаю я, – даже в теории. Чтобы не было в СССР ничего, кроме СССР, как ты же и говорил. А любой, кто бы братство советских народов пытался подорвать, как эта мразь Кук, заранее писал бы завещание. И если мы этого добьемся – значит, жизнь прожили не зря. Пусть даже не детям – внукам нашим тогда жить придется.

Двадцать восьмого июня вылетели в Москву. Почти в срок, предполагаемый в начале. На военно-транспортном самолете, из Борисполя, вместе с ребятами – лишь снайперы имели предписание свое. По прибытии меня встретил порученец Пономаренко, и прямо с дороги, с вещами, доставил к Пантелеймону Кондратьевичу. И сказал он, меня удивив:

– Спасибо, Аня. Выручила ты меня, даже сама не представляешь, как. И прости, вот не думал я, что так получится. Но сказал товарищ Сталин, что вы, молодые, должны доказать свое право наше место занять – считай, что первый экзамен ты сдала успешно. Представление на награду я подписал – а пока утвердят, езжай к своему адмиралу, я свое обещание помню. Товарищу Лазареву тоже десять дней отпуска, после его трудов в наркомате ВМФ. И всей команде охотников на фюрера. Так что отдыхай, приводи себя в порядок – и денежное довольствие в кассе получи. А номера вам всем в «Метрополе» забронированы.