Морской Волк #13-15 - Красный тайфун

Но пулеметы на окраине стреляли! Вот уже и минометы к ним присоединились – жив Кузьмич, воюет! Ой, не завидую тем пиндосам, кого на поле прижали – им теперь, коли жить хотят, лишь присесть и нырять, голову выставил, вдохнул и снова! В вонючей водичке купаются – поскольку по той же местной агрокультуре основное удобрение – это дерьмо, так что когда мимо поля идешь, пахнет как из сортира! Только бы наши продержались – а на месте командира тех, кто приземлились на город, я бы приказал любой ценой наш заслон подавить! И похоже, он так и распорядился – судя по тому, что стрельба перемещается как раз в направлении южной окраины! Куда Ли Юншен пропал, сцуко? Ведь если сейчас тут, в центре, станет легче – то это совсем не повод радоваться, наоборот, сейчас драка по-настоящему и начнется!

Тут совсем рядом появился противник, и мне, вместе с Дедом и Репеем, пришлось вступить в бой, еще с нами десяток китайцев. Посылаю Стругацкого держать тыл – участок необходимый, но сейчас наиболее безопасный – и бью из «калаша», еще троих ссадил хорошо! Но этих набежало, наверное, десятка два – дом их, что ли, притягивал приметный, и красный флаг на флагштоке – видно, что штаб! Нас выручал крупнокалиберный «браунинг» на джипе и то, что у врагов был лишь один пулемет, не выдержавший дуэли, – пуля 12.7 любое подручное укрытие пробивает. Мы погасили шестерых автоматчиков, но и у нас Деда зацепило, хотя он продолжал стрелять, и трое китайцев умолкли совсем. Что хуже, замолчал «браунинг», на котором сосредоточило огонь сразу несколько американцев. И к ним подбегали новые, а это было совсем плохо!

Диспозиция: наш дом на краю площади (главной в этом городке). Янки постреливают с противоположной стороны, меняя позиции (ученые, после знакомства с крупняком), но это хоть и беспокоило, не было слишком опасным – открытое место метров на восемьдесят, под огнем не перебежать и гранату не добросить. И накапливались уже на этой стороне улицы слева и справа, а это уже было серьезно.

– Командир, с той стороны, похоже, по-немецки орут! – говорит Репей. – На нас что, фрицевскую шваль бросили, какую не жалко?

Ах ты! Слышали мы, что есть у пиндосов наемники для грязных дел (а вы думали, «блеквотеры» лишь в конце двадцатого века появились?). И что немало бывших нацистов, как и в иной истории, попало туда на службу. Но в Китае вроде не было их до того? Пожалуй, надо хоть парочку живыми захватить, как доказательство грязной пиндосской игры. Если, конечно, сами уцелеем.

И тут ударил наш замолкший было «браунинг» на правом фланге – длинной очередью, не жалея ствола. Послышались крики, даже сквозь рев пулемета я различил что-то вроде «шайзе!», кто-то бросил гранату, она не долетела, взорвавшись в соседнем же дворе. С той стороны площади стали стрелять, но безрезультатно, это для АК сто шагов смешная дистанция, и ППС дотягивается, а из «шприца» не достать, и мы в окопчиках, а они в домах и сараях или за заборами засели, «калаш» это пробивает легко. Так что с фронта огонь быстро ослаб – а наш крупняк взревел снова, поливая огнем соседний двор.

Переползаю, смотрю – и вижу за пулеметом Стругацкого. Вот прилетит сейчас пуля-дура – и не станет у нас будущего светила советской фантастики – это обо мне не пожалеет никто. Прикидываю, что если выскочить из окопа и сразу за тот куст, затем ползком, можно почти что к колесу джипа попасть, почти не светясь. «Репей, прикрой – я пошел!»

Минута – и я на месте. Злой – но сначала разобраться надо, где противник? Вижу четыре тела посреди двора рядом, и еще кто-то за досками лежит. Боеспособных после раны из крупняка не бывает, поскольку в тело или голову – это «двухсотый» без вариантов, в руку или ногу – минимум ампутация, и это если немедленно на операционный стол попадешь.

– Они близко подобрались! – говорит Стругацкий. – Я их и полил. Как из шланга – по всему, что шевелилось. Когда ленту менял, было страшно – вдруг они сейчас поднимутся и наскочат?

Повезло тебе, писатель, – с первой ленты всех положил. Или не разобрались там, что ты у пулемета один – в нормальном расчете, второй номер, видя, что лента подходит к концу, уже держит наготове следующую, и заправить ее при хорошей тренировке одна-две секунды. И явно не герои с той стороны – умелые, но о своем выживании думают больше, чем о выполнении задачи. Сгоняю Стругацкого с машины, сам всматриваюсь в дворы справа – но никакого шевеления не вижу.

И тут на улицу откуда-то высыпает толпа. Местные, вооруженные кто чем, и «комитетчики защиты революции» впереди, эти с американскими винтовками (которые мы и подарили). С той стороны улицы по ним начинают стрелять, и кто-то падает – но тут уже мы поддерживаем огнем.

– Держи! – ору Стругацкому, кидая ему свой «калаш». – Справа прикрывай!