Мортальность в литературе и культуре

Прототипом литературной эпитафии были надгробные надписи, которые как артефакты эпиграфики были распространены во многих древних культурах: египетской, иудейской, вавилонской, китайской, японской и др. Древнегреческая эпитафия генетически связана с культом мертвых и первоначально представляла собой ежегодную поминальную речь в честь воинов, погибших за отечество. Эпитафия стихотворная сформировалась как разновидность поздней античной эпиграммы, т. е. стихотворной надписи, написанной элегическим дистихом, позаимствованным ею у элегии еще в VIII–VII вв. до н.э. Основателем стихотворной эпитафии считается Симонид Кеосский (VI–V вв. до н.э.), создавший из фольклорного френа высокие панегирические образцы жанра («Афинянам, павшим на Эвбее», «Павшим афинянам», «Спартанцам, павшим при Платее» и др.). Этот вариант жанра позднее получил название военной эпитафии («Святый и храбрый князь здесь телом почивает…» М. Ломоносова – на могиле Александра Невского). Объектом элегической стихотворной эпитафии могли быть мифологические персонажи («Эпитафии Бавкиде» древнегреческой поэтессы V в. до н.э. Эринны), рядовые граждане («Могила пастуха», «Эпитафия ткачихи», «Эпитафия бедняка» и др. древнегреческого поэта в. до н.э. Леонида Тарентского), животные («Эпитафия собаке» Симонида Кеосского) и т. д.

К наиболее разработанным модификациям стихотворной эпитафии относится такой вариант «прижизненной» эпитафии, как автоэпитафия, нередко ироничная: «Автоэпитафия» Каллимаха (Др. Греция, V – вв. до н.э.), «Автоэпитафия» Леонида Тарентского, «Автоэпитафия» Мелеагра Гадарского (Др. Греция, в. до н.э.), «Автоэпитафия» Энния (Др. Рим, – вв. до н.э.). Она получает широкое распространение в европейских (и не только) литературах и часто используется для выражения самых разных авторских интенций: «Эпитафия самому себе» Д. Донна (Англия, ХV в.), «Эпитафия самому себе» Дж. Байрона (Англия, V– вв.), «Автоэпитафия» Д. Хит-Стаббса (Англия, ХХ в.), «Эпитафия самому себе. Против женщин Испании» Ф. Кеведо (Испания, ХV–ХV вв.), «Эпитафия Фокенброху» В. Г. Фокенброха (Нидерланды, ХV в.), «Эпитафия господина Пауля Флеминга» П. Флеминга (Германия, ХV в.), «Эпитафия, написанная Ф. Вийоном для него и его товарищей в ожидании виселицы» Ф. Вийона (Франция, ХV в.), «Эпитафия, написанная автором» П. Ронсара (Франция, ХV–ХV вв.), «Четверостишие, сочиненное в день кончины» Вольтера (Франция, V в.), «Эпитафия самому себе» Ж. Нерваля (Франция, ХХ в.), «Автоэпитафия» А. Ренье (Франция, ХХ–ХХ вв.), «Эпитафия» Р. Десноса (Франция, ХХ в.), «Моя эпитафия» А. Самудьо (Боливия, ХХ–ХХ вв.), «Эпитафию самому себе» Н. Львова, «Эпитафия» К. Батюшкова, «Эпитафия себе заживо» П. Вяземского, «Моя эпитафия» А. Пушкина, «Владимир Соловьев / Лежит на месте этом» В. Соловьева, «Идешь, на меня похожий…» М. Цветаевой и др. К редким примерам мистифицированной стихотворной эпитафии относится «Эпитафия Бену Джонсону», якобы сочиненная В. Шекспиром по просьбе Б. Джонсона, но, по сути, являющаяся автоэпитафией (Англия, ХV–ХV вв.).

Достаточно разработанной в европейской поэзии является и другая жанровая модификация античной стихотворной эпитафии – кенотафий, или кенотаф, т. е. посвящение безымянному или условному усопшему, преимущественно панегирического и элегического характера: «Эпитафии морякам» древнегреческого философа V – V вв. до н.э. Платона, «Кенотафия воина» («Смерти искали они во брани; их праха не давит…») Антипатра Сидонского (Др. Греция, – вв. до н.э.), «Погибшему в море» Феона Александрийского (Др. Греция, V–V вв.), «Эпитафия. Гугенотам, убитым в Варфоломеевскую ночь» Ж. А. Баифа (Франция, ХV в.), «Надгробье храбрым воинам, на батожских полях полегшим…» польского поэта ХV в. В. Коховского, «Мир вам!» ирландского поэта V– вв. Т. Мура, «Стихи, написанные, быть может, на могильном камне» С. Квазимодо (Италия, ХХ в.), «Эпитафия» сербского писателя ХХ–ХХ вв. М. Павича, «Кенотафия» И. Дмитриева, «Надпись на камне» С. Гудзенко, ерническая «Братская комсомольская» О. Григорьева и др.)