Мортем

– Так было всегда, – начал он, – первые пять лет после запуска ритуальных услуг мы с Костей ждали беды. Мы были готовы к любым суммам, лишь бы оставаться на свободе и продолжать свою деятельность. Сначала мы хотели ввести в условия договоров с клиентами и сотрудниками пункт о неразглашении, но какую именно информацию нельзя разглашать работникам похоронного бюро и, что важнее, как мы смогли бы проконтролировать всех? Игра в доверие все сильнее затягивалась. К нам приходили люди из органов, но, вы не поверите, в качестве клиентов! Будто ритуальные услуги были невидимыми для посторонних глаз. Больше всех Костя любил ту категорию людей, которая пользовалась правом на отказ. Он был счастлив осознавать, что с нашей помощью кто-то возвращался к обычной жизни, потому что, дорогая Лея, уйти из жизни может любой, а вот найти в себе силы остаться – далеко не каждый… Одно время мы поддерживали связь с теми, кто пользовался правом на отказ – они либо уезжали из страны, либо их жизнь кардинально менялась, и им становилось уже точно не до ритуальных услуг. Клариса рассказывала, что однажды встретила на улице человека, который когда-то воспользовался правом на отказ. Она его запомнила, потому что у него был уродливый шрам на шее – бедняга хотел перерезать себе горло, но жена чудом спасла его, уже после этой попытки он услышал о нас, но психотерапевт сумел вернуть ему смысл жить дальше. Так вот, когда Клариса встретила его, он… Не узнал ее, – Виктор развел руками, – он разговаривал с ней так, будто видит впервые. Клариса уверяла нас, что не могла обознаться, и мы посчитали, что у мужчины просто проблемы с памятью. Потом в нашей и без того переполненной смертями истории случилось еще два горя, самых сильных для меня: в 2021 году Костя ушел из жизни. В тайне от всех он воспользовался своими же услугами. Врач, проводивший процедуру, передал прощальную записку, адресованную лично мне, – Виктор выдержал паузу, мысленно возвращаясь в тот день, а затем снова заговорил. – Оказалось, он так и не смог смириться со смертью жены. Он любил ее больше жизни, и даже родной сын не смог повлиять на его решение. Он написал, что выполнил свой долг и теперь его ничего здесь не держит. Я не знал, как рассказать об этом Жене, но Костя позаботился об этом за меня. Он передал ему другую записку.

– Как жестоко… – вырвалось из уст Леи.

– Вы так думаете? Уж не знаю, что он там написал, но мальчишка воспринял информацию очень стойко, чем сильно меня удивил, и все же после этого Женя навсегда отрекся от ритуальных услуг, да и похоронное бюро, насколько я знаю, приносит ему мало удовольствия. Через два месяца после смерти Кости скончалась и Юля, моя жена. Эти события стали для меня настолько сильным ударом, что на какое-то время мне пришлось полностью уйти в тень, оставив и ритуальные услуги, и клинику. Тогда Клариса взяла оба дела в свои руки и только через полгода я смог восстановиться окончательно, – Виктор усмехнулся, – ходил к нашему психотерапевту, точнее, она приходила ко мне домой, – Лея сразу подумала о Раисе, но не стала озвучивать догадку вслух и продолжила слушать. – В течение следующих полутора лет в ритуальных услугах практически полностью сменился персонал, будто после смерти Кости и сами ритуальные услуги переродились. Череда изменений повлекли за собой и череду смертей, наверно, именно тогда я понял, что не могу оставить ритуальные услуги Кларисе. У моей дочери совсем другие цели на этот бизнес. Если Костя хотел помогать людям, то она видит во всем лишь свою выгоду, и я даже не могу ее винить, потому что сам же ее и воспитал! – последнее предложение Ценер сказал с горечью и обидой, скорее всего, на самого себя.

– Вы говорите о ритуальных услугах, как о живом организме, который питается от тех, кто им управляет, – заключила Лея, находя свои же слова жуткими, впрочем, как и весь рассказ Виктора, – обычно к такому есть определенные предпосылки, предыстория, но вы же просто утверждаете, что «магия» ритуальных услуг появилась сама собой, ничего к этому не вело.

– Я понимаю, о чем вы. Я сам неоднократно размышлял над феноменом ритуальных услуг и пришел к выводу, что не мы создатели, мы лишь исполнители, которые воплотили нечто невидимое в реальную жизнь. Если мы закроем ритуальные услуги – их откроет кто-то в будущем, а мы поплатимся за то, что вмешались в естественный ход вещей. Мне кажется, что в свое время Костя просто ухватился за что-то извне и как-то смог это реализовать.

Лея не знала, что ответить, она просто не была способна сейчас вдаваться в дальнейшие размышления о природе ритуальных услуг. За последние полчаса на нее обрушилось много информации, которую еще предстояло принять и осмыслить. Вместо того, чтобы продолжить тему, Лея спросила:

– Так что же вы собираетесь делать со мной?

Ценер посмотрел на нее с удивлением.

– А вы еще не поняли?

– Нет, не поняла, – честно ответила Лея.

– Ритуальным услугам нужен новый владелец. Я, если вы помните, дал вам шанс и, зайдя сюда, вы заведомо согласились на любое мое предложение.