Моруроа, любовь моя

В период президентства В. Жискар д’Эстена, в июне 1977 г., французский парламент принял новый статус Полинезии, предусматривавший, в частности, что вице-председателем Правительственного совета должен являться лидер партии, располагающей большинством в Территориальной ассамблее. Он получил право лично вести заседания, на которых обсуждались внутренние полинезийские дела. Компетенция совета была несколько расширена. В его ведение перешли вопросы использования местных ресурсов, в том числе и ископаемых, преподавания в школах национального языка и др.

Однако верховный комиссар территории, назначаемый в Париже, сохранил за собой пост председателя Правительственного совета, хотя и без права отмены его решений. Центральные французские власти, как и в «добрые» колониальные времена, не выпустили из своих рук руководство вооруженными силами, внешними сношениями, юстицией, такими важными средствами массовой информации, как радио и телевидение. В Полинезии по-прежнему существовала мажоритарная система голосования. В итоге автономисты добились известных перемен. Вместе с тем проблема достижения подлинной независимости осталась нерешенной.

Но в правящих кругах Франции считали, что предел уступок достигнут. Это ясно дал понять Жак Ширак, мэр Парижа, лидер голлистской партии, в недалеком будущем один из кандидатов на президентских выборах 1981 г., потерпевший поражение в первом туре голосования. Находясь на Таити, он 21 июля 1978 г., на встрече с верховным комиссаром территории Полем Кусераном, депутатами Национального собрания Фрэнсисом Сэнфордом и Гастоном Флоссом, мэрами-автономистами, восхвалял новый статус Полинезии и заявил, что ее «независимость привела бы полинезийцев к необходимости согласиться со снижением их жизненного уровня»[6]. Это была откровенная угроза «экономических санкций» против непокорных островитян.

Политическая борьба в Полинезии продолжается. В ней в современных условиях участвуют три основных направления. Сторонники независимости выражают интересы местных мелкобуржуазных кругов и крестьянства. Голлисты, представляющие французское население и смешанную по своему происхождению буржуазию, не идут дальше требований расширения полномочий Правительственного совета при сохранении в целом нынешнего статуса французской Океании. К их позиции близки и так называемые независимые, социальная база которых — горожане, профсоюзы.

Политические и экономические проблемы Полинезии все еще ждут своего решения. После избрания в мае 1981 г. Франсуа Миттерана президентом Французской Республики была создана специальная комиссия из представителей метрополии и местного полинезийского населения с целью изучить возможности для новых реформ административной системы Полинезии.

В книге Бенгта и Мари-Терезы Даниельссон большое место занимают личность генерала де Голля и его политика. Дело не в том, что де Голль дважды — в 1956 и 1966 гг. — посещал Полинезию, хотя и это обстоятельство имеет значение. Главное состоит в том, что основатель Пятой Республики своим единоличным решением превратил атоллы Полинезии в полигоны для испытаний национального ядерного оружия. А это основная проблема, волнующая авторов и заставившая их взяться за перо. Однако оценки деятельности де Голля в книге противоречивы.

Историческое место де Голля определяется прежде всего тем, что он обосновал и претворил в жизнь принципы независимой, самостоятельной внешней политики Франции, отвечающей ее национальным интересам. «Мы всегда считали, что сила политики Франции в ее самостоятельности. Независимая Франция может внести значительный вклад в укрепление международного мира. Советский Союз открыт для дружбы и сотрудничества с Францией»[7], — говорил Л. И. Брежнев.

Де Голль был верным представителем своего класса. Но это не помешало ему определять главные направления внешней политики страны глубже, точнее, прозорливее, чем это делал какой-либо другой из ведущих французских государственных деятелей. Обладая обостренным чувством политического реализма, де Голль сумел правильно оценить расстановку сил в современном мире и избрать для внешней политики Пятой Республики такие дороги в международной жизни, которые по многим — и при этом наиболее актуальным — проблемам международных отношений совпадали с национальными интересами французского народа, вели к укреплению мира и безопасности в Европе и на всем земном шаре.