Морзист

– Пошли-ка, Димка, к сестренке, раз бунтуешь. Давай живей. Хочу поступить по совести и воссоединить семью. В последний раз. – Верзила усмехнулся.

– Ты тупой реально?

– Нет, это ты – тупой, Димка, – протянул Верзила и дважды стукнул кулаком в дверь.

Я уже знал, что произойдет через несколько секунд. Ровно так же я знал, что пытается спросить Степаныч, пронзая меня вопросительным взглядом.

– Хочешь подраться? – пробасил Верзила и медленно пошел ко мне, засучивая рукава пиджака. – Не надоело маленькому таракану с Верзилой спорить?

– Не надоело, – процедил я, но мой голос прозвучал как-то неуверенно.

– Забирайте, – махнул рукой Верзила, и в комнату влетело двое мужиков. – Не хочу я тебя, Димка, бить. Хороший ты пацан.

Мужики крепко взяли меня под руки и поволокли в коридор. Вдруг мою голову пронзила адская боль, и я заорал. Казалось, стены содрогнулись от этого внезапного звука. Крупная дрожь волной прокатилась вдоль позвоночника и отдала в самые ступни, так, словно я прошел по горящим углям. Я перестал контролировать свое тело, чувствуя, что происходит что-то необъяснимое. Меня рвало на куски и швыряло в разные стороны.

Я повалился на пол, чувствуя, как мужики разжали мои руки. Раздались истошные вопли рядом со мной и где-то вдалеке. Любой звук резал мне мозг, а тело колотило, словно в припадке конвульсий.

Я через силу открыл глаза и увидел, как сны воплотились в реальность. Стены коридора, содрогаясь и рушась, выворачивались наизнанку. Скрежещущий звук железа поглотил весь бункер. Мутноватые фигуры сектантов суетились где-то там, впереди. Я захлебывался собственной кровью, чувствуя, как она течет внутри, по горлу и по всему лицу, по губам и по шее, из носа, из глаз, из ушей…

Вдруг я буквально почувствовал, что кожа на кончиках пальцев начала облезать, а потом отвратительная боль пробрала до костей. Я посмотрел на свои руки и увидел, как пальцы выворачиваются наизнанку. Я чувствовал запах мяса, я глотал собственную кровь, пытаясь вдохнуть воздуха.

Неожиданно я услышал удары: два длинных и два коротких. Звук шел откуда-то из-за стены, совсем рядом, перебивая невыносимый скрежет железа, из которого здесь, кажется, было сделано абсолютно все. Еще удары: короткий и длинный, чуть дальше, где-то за моей спиной.

Меня начало толкать, словно порывом воздуха, и я поднялся на ноги, чувствуя, что ступаю по полу уже голыми костями и мясом. Не понимая зачем, я побежал за ударами. Длинный удар. Через пару метров из-за стены раздалось еще три длинных. Я слышал отвратительный хруст во всем теле. Длинный удар и три коротких: я свернул за угол и побежал дальше. Еще три длинных удара. Мысли тоже выворачивались наизнанку, и перед глазами плясали жуткие картинки. Короткий и три длинных.

Вдруг сзади меня закричали, и я узнал в этом режущем звуке свою сестру. Я обернулся, и в тот же момент что-то резко вонзилось в правую руку возле плеча. Вывернутая наизнанку Машка пыталась вырвать из рук вывернутого наизнанку Карла пистолет. Два куска мяса. А за ними толпами бежали такие же куски. Я увидел торчащую из руки пулю, но кровь текла не наружу, а куда-то вовнутрь.

Снова удары: один длинный и два коротких. Я бросился бежать за ними. Три длинных и снова поворот за угол. Короткий, длинный и два коротких. Три коротких и длинный. Впереди я увидел лестницу со сломанными нижними ступенями, и от воспоминаний о Лере голову прошибло с новой силой. Три длинных удара. Длинный, короткий и длинный.

Оно выпустило меня, оно помогло мне найти выход из этого бункера, и теперь я оставался в долгу. В долгу выпустить существо с изнанки наружу. Слишком долго Морзянка сидела на той стороне.

Я бежал по уродливому лесу, вывернутому наизнанку. На холме виднелось поместье, где-то вдалеке, меж деревьев, мелькали первые развалины заброшенной деревушки. Рассвет. А дальше все как в тумане.

Конец? Нет, это только начало.