Мосад, Аман и все такое…

Похвальба Арафата так утомила соратников Абделькабира, что один из них, издеваясь над хвастуном, рассказал, что Халаби погиб вовсе не смертью мученика, а был убит по приказу Абделькабира как „изменник“. Для Арафата это было потрясением. Он бросился к Абделькабиру. Тот, занятый более важными делами, небрежно подтвердил историю. Арафат метнулся на него с кулаками. Он был тут же избит до полусмерти и вышвырнут из штаба с приказанием отправиться в Газу.

В Газе Арафат вначале вступил в организацию муфтия, но вскоре рассорился там с инструкторами, которые были недовольны его неумением обращаться с оружием (Арафат оказался более способным обращаться со взрывчаткой). Уйдя от муфтия, Арафат стал сколачивать собственную группу. Отец поручил ему выслеживать и устрашать „умеренных“. Во время одной из таких „операций устрашения“ Арафат убил первого в своей жизни человека — члена своего же отряда, которого заподозрил в измене. Другой член отряда вспоминает: „Арафат подошел к Хамиду, который упорно твердил, что он не виноват, и выстрелил ему в голову. Потом повернулся к нам со странной улыбкой и сказал что-то вроде: „Так будет с каждым, кто предаст священные заветы Ихвана“…». Позднее выяснилось, что о готовящейся «операции» донес не Хамид, а кто-то иной.

Убийство Хамида навлекло на Арафата ненависть семьи убитого. В дело вмешался муфтий, перебравшийся к тому времени в Каир. Арафат воспринял вмешательство весьма критично. Когда муфтий начал собирать в Палестине все свои силы, Арафат отказался подчинить ему свой отряд. Это привело к бурному столкновению с отцом. В результате решено было отправить Арафата в Каир, в университет, подальше от Газы. Уже по пути в Каир Арафата настигло известие, что люди муфтия убили иорданского короля Абдулу на пороге мечети аль-Акса. В арабском мире это было воспринято как кощунство. Газеты Ихвана вышли под заголовками: «Пора убрать всех аль-Хуссейни!» Для Арафата это было последней каплей, побудившей его порвать все связи с муфтием, даже по имени.

В университет он записался как Ясер Мухамед Арафат.

Он поступил на инженерный факультет. В то время инженеров наперебой приглашали в богатые нефтью арабские страны. Это была выгодная профессия. Но с первых же шагов он оказался втянутым в политику.

Это было время политического брожения в Египте. В борьбе за независимость все более активными становились Ихван и Вафд, а также социалистические и коммунистические группы. Ихван развернул агитацию среди палестинских студентов. Его листовки говорили, что освобождение Египта — первый шаг на пути к освобождению Палестины. Арафат поддался этой агитации. Вскоре он так увлекся египетскими делами, что почти забыл о палестинских. Некоторые его знакомые утверждают, что он даже хотел получить египетское гражданство. По другому свидетельству, одной из причин тому было увлечение Арафата девушкой по имени Джанин аль-Ораби — простенькой, толстой, даже жирноватой девицей, которая почему-то пришлась ему по вкусу. По словам Риада, девушка отвечала Арафату взаимностью, но отец заявил, что не отдаст дочь в Газу и потребовал, чтобы Ясер стал египтянином.

История, которую рассказь/вает сама Джанин, заслуживает большего внимания. «Арафат ухаживал за/мной почти полгода, но ни разу за это время не пытался меня обнять. Он все время говорил о политике. Потом произошел ужасный случай. У нас были соседи-евреи, которые собирались в Израиль, и их дочери были моими подругами. Однажды я рассказала о них Арафату. Он сразу напрягся и стал задавать мне вопросы. Два дня спустя отца этих девушек убили. Когда мы снова встретились с Ясером, я рассказала ему об этом и стала жалеть своих подруг. Он пришел в ярость, ударил меня и крикнул, чтобы я не смела оплакивать евреев. Когда я стала возражать, он набросился на меня, стал избивать, потом сорвал платье, повалил меня на пол и пытался мной овладеть. Но он не сумел этого сделать, потому что у него никак не увеличивался член. Тогда он принялся заставлять меня делать всякие отвратительные вещи, чтобы ему помочь, совал мне член в рот и всякое такое. Когда и это не помогло, он вскочил, крикнул, что это он сообщил Ихвану про еврея., собирающегося в Израиль, и убежал. После этого я встретила Арафата только один раз, случайно. Он даже не посмотрел в мою сторону…»