Мосад, Аман и все такое…

Но времена изменились, наступила эпоха «каждый сам за себя» и начался крутой спад. Стали «сами за себя» и национальные ячейки движения, созданные Хабашем в различных арабских странах, единство организации рухнуло, идеология поползла в разные стороны, влияние исчезло. Короткая история арабской «новой левой» завершилась, ничего — или почти ничего — не оставив после себя. Разве что воспоминания о том, как она «чуть-чуть не…» Но «чуть-чуть» в истории не считается.

«Новая левая» Жоржа Хабаша и Наефа Хаватме родилась в благоприятный момент: арабские страны потерпели позорное поражение в войне 1948— 49 годов, их режимы и партии были дискредитированы, их ставка на Запад провалилась, государство Израиль не удалось стереть с лица земли. Движение Хабаша — Хаватме было, в сущности, порождением этого момента: арабская молодежь искала новых путей, и арабская «новая левая» предложила ей один из них — путь революционного панарабского национализма.

Вскоре после окончания второй мировой войны группа палестинских студентов поступила в Американский университет в Бейруте. Среди них сразу выделились двое — Жорж Хабаш из Лидды и Вади Хаддад из Галилеи. Оба происходили из богатых купеческих семей, и родители обоих вполне могли оплатить их образование. К моменту окончания университета — в 1951 и 1952 годах, соответственно — оба лишились дома: он оказался на территории Израиля, а их семьи перебрались в Амман. Оба студента были страстно вовлечены в палестинские дела. Это, собственно, и толкнуло их в политику. Хабаш, чрезвычайно энергичный и способный от рождения (он получил диплом врача с отличием), уже на первом курсе стал членом студенческой организации «аль-Урва», которая выступала под знаменем борьбы за палестинское дело. В 1949 году он и другой его приятель аль-Хиджи, сын сирийского полковника, стали членами редакционной коллегии газеты «аль-Урва». А в 1950 году Хабаш был уже избран президентом организации. Вицепрезидентом при нем стал четвертый член группы, студент-медик из Кувейта аль-Хатиб. Вместе они начали превращать «аль-Урва» в настоящую политическую организацию.

Поначалу их идеология была чистым панарабизмом. Но это был панарабизм особого толка. Они резко критиковали «одряхлевшие» арабские режимы и партии, справедливо подозревая их в своекорыстии и равнодушии к общеарабским и палестинским проблемам. Они были яростными врагами Израиля и одновременно столь же яростными антизападниками, считая сионизм орудием «международного империализма», а сам этот империализм — главным врагом «арабской нации». Враждебность к Западу и его идеям обусловила их первоначальное неприятие социализма и особенно коммунизма. Арабы, по их мнению, должны были пойти «своим путем» — политического объединения и освобождения от сионистско-империалистической «угрозы», затем — социальных реформ и наконец — экономического подъема. Эта концепция получила название «теории трех стадий» развития («освобождения») арабской нации; она широко пропагандировалась во всех изданиях группы и за несколько лет получила широкое хождение среди молодой арабской интеллигенции.

От других националистических групп организацию Хабаша отличал честолюбивый размах. Она видела в себе «авангард» арабской нации, призванной возглавить и повести ее к объединению в условиях, когда все остальные силы и партии дискредитировали себя. Поэтому первый период существования организации был периодом систематического и целенаправленного ее расширения. Назвав себя «Арабским национальным движением» (АНД), организация стала создавать свои ячейки и ответвления во всех доступных арабских странах, направляя туда своих активистов, затевая там газеты и еженедельники, ведя агитацию в студенческих, а позднее — и в офицерских кругах (не пренебрегая, впрочем, и трудовым людом, и лагерями беженцев) и используя все мыслимые методы, от демонстраций и забастовок до подпольной деятельности, чтобы расширить свое влияние.