Мосэ

- Падает, проклятый. Подержи-ка немного. Я сбегаю на базар, достану молоток и гвозди и прибью его покрепче. Если его вниз поставить, знаешь ведь, какой народ пошел,- сопрет кто-нибудь. Потом хлопот не оберешься, почта все-таки. Ну-ка подхватывай, вот так… Тяжело немного, но ничего, я сейчас вернусь. Давай надави посильнее грудью… еще сильней… хорошо, теперь уж не упадет больше.

Мосэ тоже обнял ящик. Какое-то время они держали его вместе. Когда Мосэ поудобнее устроился у стены, незнакомец осторожно отпустил руки, отряхнул выпачканные брюки и улыбнулся.

- Дай бог тебе здоровья, пусть создатель одарит тебя силой и энергией. Целый час уже стою, и ни одна душа не подошла помочь. Все куда-то спешат сегодня. А я что, выходит, бездельник какой-нибудь? Смотри, чтобы не упал, иначе скандал, я сейчас, мигом обернусь.

Человек в берете оглянулся разок и исчез за воротами рынка.

Пока незнакомец бегает в поисках молотка и гвоздей, у нас есть время вкратце рассказать, за какое дело сидел человек, который сейчас (сколько бы ни дивились прохожие) как ни в чем не бывало держал почтовый ящик и, чтобы никто не узнал его, отвернул лицо к стене.

Мосэ Ортовидзе был осужден за мошенничество.

«Аферист», «плут», «жулик» - такими вот словами характеризовали обычно Мосэ.

Словно у него были, что называется, мозги набекрень. С детских лет он только и думал, как бы кого обмануть, над кем посмеяться, как сплутовать.

Он мог, например, сидеть, притаившись в кустах за забором с катушкой ниток. Привяжет к концу нитки трешницу и бросит ее на тротуар. Как только обрадованный находкой прохожий наклонялся за деньгами, Мосэ быстро сматывал нитку и кричал по-петушиному. Смущенный прохожий с проклятиями спешил прочь, а Мосэ опять бросал деньги на тротуар и, прячась за кустами, ждал новую жертву.

Изобретателен был Мосэ на всякие выдумки и розыгрыши.

Одно время повадился он переставлять стрелки-указатели на перекрестках, и часто машина, державшая путь в Самтредия, оказывалась в Хони, и наоборот. Мосэ хорошо рисовал, и у него дома не переводились вывески, написанные на куске картона: «Не работает», «Закрыто на ремонт», «Продается дом» и т. п. Из-за его проказ народ переставал ходить в баню, закрывались на ремонт общественные уборные, и находились охотники купить недавно построенный дом, о продаже которого хозяин, весь выложившийся на этом строительстве, ни сном ни духом не помышлял.

«Прямо чума какая-то этот Мосэ Ортовидзе с его проделками»,- говаривали степенные жители Дзелквианы. Бывало, если кого Мосэ невзлюбит, так все - добра не жди. То «скорую» вызовет но адресу своего ненавистника, то пожарную машину. Собаке его (если такая имелась) Мосэ скармливал через забор хлебные катышки со спрятанной внутри иголкой, а хозяевам перерезал радиолинию и несколько раз на дню звонил по телефону, предупреждая: «Запасайте воду, сейчас перекрываем».

Хоть и вредный был Мосэ человек, однако справедливости ради, надо сказать, что за всю свою жизнь он никогда ничего чужого не брал. Пуще смерти ненавидел он воров и воровство. Мыслимо ли - залезать в чужой карман или снимать с человека часы, негодовал обычно Мосэ. Ведь если есть у тебя хоть какая-никакая голова на плечах, деньги достать дело плевое. Надо так их выманить у человека, чтобы он еще и спасибо тебе сказал.

Мосэ не гнался за большими деньгами, но, когда они ему требовались, он их доставал. Доставал играючи, легко, безнаказанно.

Установка телефонов в Дзелквиане - вопрос сложный.

Откопал где-то Мосэ старые квитанции узла связи. Побросал их в портфель, купил в магазине театрального общества большие рыжие усы какого-то из гоголевских персонажей, прилепил их поверх своих черных, надел галстук и бодро направился в новый микрорайон в заводской части города.

Начал он с первого дома.

Нажал кнопку звонка и встал прямо перед глазком: в принципе Мосэ не любил, когда его обозревали через подобного рода приспособление, но на сей раз так требовали интеесы дела.

- Кто там? - послышался за дверью женский голос. Было одиннадцать часов дня, Мосэ специально выбрал это время, поскольку основная масса здоровых и работающих мужчин в эти часы сидит на работе. А дело, по которому пожаловал Мосэ, легче было провернуть с женщинами.

- Я насчет установки телефона, гражданка!

- Какого еще телефона? - не отпирала дверь хозяйка.

- Самого обыкновенного. Если хотите, чтобы вам установили телефон, открывайте, а нет, так незачем с вами и время даром терять.

- Как же нет, что вы! - выпорхнула хозяйка.- Муж и вчера к вам на телефонный узел заходил, да начальника не застал. Неужели можно надеяться?

- Как видите,- спокойно сказал Мосэ и вытащил бланк.

- Только нам устанавливается? - шепотом спросила женщина.

- Почему это только вам, вы что, лучше других? Всем ставят, к вашему дому же кабель подведен. Надо уплатить пять рублей за аппарат. Хотите, сейчас платите, хотите, внесите в сберкассу, только обязательно сохраните квитанцию,- спокойно сказал Мосэ и собрался уйти.