Мошенник

Слова «голые» и «дерево» вызвали у Этана ассоциацию с леди Джейн Пеннингтон, и тут же, словно прочитав его мысли, Дживс сказал:

– Думаю, что в этот час многие леди дышат в парке свежим воздухом. – Этан решительно кивнул. Приятная компания, бесспорно, пойдет ему на пользу, а то он уже начал бредить одной молочно-белой парой ножек.

– Парк так парк. Не будешь ли ты так любезен принести мне...

Дживс тут же вынул из-за спины шляпу Этана и подходящие к костюму перчатки.

– Приятной прогулки, сэр.

Этан вздохнул: дотошность Дживса в мелочах иногда вызывала у него легкое раздражение: впрочем, это раздражение тут же прошло: день сулил новизну и интересные впечатления. В этот час люди на улице были более приветливые, чем обычно, и когда он услышал за спиной странно дразнящий голос, то обернулся с доброжелательным выражением на лице.

– Роуз!

В юбке с цветочным узором, с зонтиком на плече, Роуз Тремейн являла собой необычайно пеструю картину. За ней стояла опрятная молодая горничная, но ее чепец не смог ввести Этана в заблуждение. Еще одна из них.

Этан добродушно улыбнулся.

– Что ты здесь делаешь? Только не воспринимай это как упрек. – Он осторожно указал на зонтик: – А эта штука заряжена?

Роуз рассмеялась:

– Это не оружие, а всего лишь защита от солнца. – Поставив зонтик перед собой, Роуз ненадолго задумалась. – Однако ты, кажется, настроен вполне серьезно. – Она внимательно посмотрела на Этана. – Я слышала, ты отклонил предложение лорда Этериджа?

Этан невольно поежился – Роуз никогда не теряла времени даром.

– Это правда.

– Тогда зачем вчера ты снова ходил к Мейвеллу? – Боже, откуда она знает? Впрочем, для нее это сущий пустяк. Он хмыкнул.

– Просто Дживс дал мне совет, и я не стал с ним спорить.

Роуз склонила голову набок.

– Кто это Дживс?

– Мой новый дворецкий.

Она как-то странно посмотрела на него.

– Дживс, – повторила Роуз словно про себя, потом спросила: – Пройдешься со мной немного?

Вместо ответа Этан подставил локоть, и некоторое время они шли в молчании. Этан не сомневался, что Роуз думает о том, как убедить его, – в противном случае она вряд ли стала бы тратить на него драгоценные минуты.

Утро близилось к полудню, а Джейн еще не закончила очередное письмо к Матушке.

Она только успела поведать о таинственном мерцании свечи и своем обследовании запертой комнаты, но что до дальнейшего...

Джейн колебалась. Стоит ли ей писать о поцелуе? И вообще что можно рассказать о мистере Деймонте? Что он играет с дядей Гарольдом в карты?

Склонившись над листком бумаги, Джейн прилежно перечислила всех джентльменов, собравшихся накануне в игорной комнате дяди, вставив имя мистера Деймонта в середину, чтобы не привлекать к нему лишнего внимания. В конце концов, никто не знал, какое впечатление произведет на Матушку интерес мистера Деймонта к Джейн. К тому же, если она начнет вдаваться в подробрости, ей придется упомянуть инцидент на дереве, а это Джейн ох как не хотелось бы!

Тут Джейн вспомнила кое-что еще, что могла включить в письмо.

«ВчерапоздновечеромдядюшкуГарольданавестил егоделовойпартнер, чтобысообщитькое-какуюинформацию. Дядяпринималвбиблиотекеэтогочеловеканебольшогоростаскруглымлицом, одетоговкоричневый шерстянойкостюм. Симмзпринескофе, нодядяГарольд иегособеседникнерассиживались».

Ну вот. Все, что она написала, соответствовало действительности. Один лишь мистер Деймонт составлял проблему, потому что вызывал возмущение шокирующей прямотой и отсутствием почтительности. Правда, он был добр, ярким свидетельством чему служил случай с Сереной, когда он избавил ее от неловкости. Казалось, несущественная деталь, но она, несомненно, говорила о его внутреннем благородстве.

«Ты должна сначала все хорошенько разузнать о людях, прежде чем сходиться с ними. Нельзя полагаться лишь на то, что лежит на поверхности».

Джейн невольно улыбнулась. Абсолютно верно! Теперь она знает, что делать дальше.

Настало время разузнать все о мистере Этане Деймонте поподробнее.

Посыпанная гравием дорожка шла через центр парка, окуная их в самую гущу английской праздности. Будь Этан на месте одного из прогуливающихся неподалеку молодых щеголей, он непременно раз или два поцеловал бы украдкой свою спутницу, но, к сожалению, сейчас для него такой возможности не существовало.

Когда они остановились у пешеходного мостика через Серпантин, Роуз после некоторого колебания решительно повернулась к своему спутнику, издав вздох раздражения.

– Этан, неужели ты не хочешь послушать, что я собираюсь тебе сказать? – Спросила она с плохо скрываемой досадой.