Московская историческая школа в первой половине XX века. Научное творчество Ю. В. Готье, С. Б. Веселовского, А. И. Яковлева и С. В. Бахрушина

Так же как и Яковлев, Рожков был учеником Ключевского. Именно на школу, которую прошел у Ключевского Рожков, и обращает внимание докладчик. Он указывает, что следование заветам учителей позволило Рожкову добиться значительных успехов в исторической науке. Труды Рожкова, с точки зрения Яковлева, появились тогда, когда русская историческая наука стояла на перепутье. Угадав правильное направление ее дальнейшей эволюции, Рожков создал свою наиболее значительную, по мнению докладчика, работу «Сельское хозяйство Московской Руси XVI века». Это исследование породило целое направление в историографии, целью которого стало изучение писцовых книг.

В исследованиях Рожкова автор доклада, прежде всего, оценил его умение критической обработки данных, а не построения широких концепций. В этом проявилась и черта самого Яковлева как историка, предпочитавшего скрупулезный анализ фактов теоретическим построениям.

Указав достоинства Рожкова, автор отметил и недостатки. Так, «он слишком доверчиво относился к цифрам писцовых книг, недостаточно искусно обрабатывал статистические данные»[993].

Любопытно сравнить доклады Яковлева и его содокладчиков. В то время как историки-марксисты ценили в Рожкове его приверженность марксизму и отказ от наследия буржуазных историков, Яковлев утверждал, что Рожков бережно относился к заветам своих учителей. В этих речах наглядно было продемонстрировано различное отношение к преемственности в науке дореволюционными историками и новым, советским поколением.

Одним из доминирующих видов деятельности московских историков в РАНИИОН стала археографическая работа. Веселовский и Яковлев со своими учениками, А.А. Новосельским, Л.В. Черепниным и Д.М. Баниным, были заняты подготовкой к публикации «Памятников хозяйственной истории Троице-Сергиевой лавры»[994]. Издание курировали М.Н. Покровский и начальник Главнауки Ф.Н. Петров. Занимаясь проектом издания, Веселовский и Яковлев обоснованно утверждали, что «именно в громадных запасах монастырских документов… можно найти ряд разгадок и разъяснений на темные места социально-экономической истории русского крестьянства»[995]. Руководители проекта обязывались готовить ежемесячно не менее 10 печатных листов, всего издание должно было составить 360. Публиковать предполагалось изначально, ввиду тяжелого экономического положения, на пишущей машинке в течение трех лет. Всего было выпущено шесть томов[996]. Первый и второй редактировались Яковлевым, а следующие два – Веселовским. Последние два тома – неизвестно. Пофондовые издания сопровождались именным и географическим указателями[997].

Еще одним эдиционным проектом стало издание новгородских кабальных книг. Яковлев увлекся работой над кабальными книгами еще до революции. Их обнаружил в МАМЮ Веселовский. В 1913 г. план по их изданию был принят Археографической комиссией, а сам текст издания готов к 1917 г., но из-за революции так и не увидел свет[998]. В 1925 г. совместно с А.А. Новосельским Яковлев публикует «Памятники истории крестьян и холопов в Московском государстве XVII в.»[999], где приводились и кабальные книги. Новое издание было подготовлено к 1929 г., но из-за начавшегося «Академического дела» оно снова не увидело свет. Тираж был арестован в Загорске[1000]. В рамках серии «Памятники социально-экономической истории Московского государства XV–XVII вв.» в пятом томе совместно с А.А. Новосельским были выпущены лавочные книги Великого Новгорода за 7091 г. Кроме важного социально-экономического значения этих документов, составители отметили и чисто бытовой интерес находящейся в них информации[1001]. Помимо указанных сборников документов к 10 июню 1930 г. были готовы: Морозовские акты, книги своза заонежских крестьян 1640-х гг., таможенные книги по Соли Вычегодской и Великому Устюгу[1002]. Таким образом, московские историки – сотрудники РАНИИОНа предложили комплексную программу публикации документов социально-экономической истории XVI–XVII вв.