Московская историческая школа в первой половине XX века. Научное творчество Ю. В. Готье, С. Б. Веселовского, А. И. Яковлева и С. В. Бахрушина

Данное исследование Готье представил на соискание степени магистра русской истории и успешно его защитил. Но не все отзывы оказались положительными. Особенно резкую критическую рецензию опубликовал С.Б. Веселовский, обрушившийся на оценку Готье писцовых книг как исторических источников. Сам Веселовский параллельно занимался темой истории сошного письма, где также одним из важнейших источников были писцовые книги. Он остроумно отметил, что «труд Ю.В. Готье есть плод того периода русской историографии, который может быть охарактеризован как период увлечения писцовыми книгами, когда в них видели ключ чуть ли не ко всей внутренней истории Московского государства»[454]. В противовес оптимистическим выводам Готье Веселовский писал: «Несомненно, что писцовые книги очень ценный исторический материал, что изучение их даст очень много, но не следует искать в них ответов на такие вопросы, на которые они не могут ответить. Во-вторых, не следует, увлекшись писцовыми книгами, оставлять в забвении такие материалы, которые на известные вопросы могут дать гораздо более полный и легкий ответ»[455]. Тем не менее рецензент признавал, что Готье сумел максимально использовать полученные данные. Другое дело, что Веселовский категорически настаивал на том, что в решении поставленных проблем преимущественное использование только одного вида источников является недостаточным. «Вследствие этого мы имеем в работе Ю.В. Готье не воспроизведение экономического быта Московского государства в целом, а только тех его сторон, которые могут быть освещены писцовыми книгами»[456], – утверждал он. Резкость рецензии (свойственная многим публичным отзывам Веселовского о работах коллег) негативно сказалась на отношениях двух историков, не случайно редакторы «Журнала Министерства народного просвещения» полгода ее не публиковали[457].

На следующий год для представления монографии Готье на Уваровскую премию на нее появился отзыв известного историка-юриста М.А. Дьяконова[458]. Он отметил ряд замечаний по частным вопросам (например, рецензент подискутировал по вопросу о «живущей четверти»). Дьконов также выразил сомнение касательно демографических выкладок Готье, отметив их неубедительность и методическое несовершенство[459]. Несмотря на это, общий вывод был вполне положительным: «…Я должен признать, что наряду с некоторыми отрицательными сторонами исследования, в числе которых главными я считаю необоснованность в иных случаях методологических приемов и неточность допущенных определений, оно представляет и ряд серьезных достоинств. Автор собрал значительное количество ценного материала и старался его сгруппировать и осветить… за ним должна остаться честь первого почина в разработке груды сырого материала»[460]. Таким образом, в этом очень осторожном отзыве, с одной стороны, Дьяконов признавал вклад Готье, но, с другой, подспудно указывал на то, что его выводы не всегда убедительны и далеко не окончательны, его работа – только первый шаг. Несмотря на это, благодаря отзыву Дьяконова, книга Готье получила Уваровскую премию[461].

2. Фундаментальное исследование С.Б. Веселовского «Сошное письмо»

Проблемы экономической истории разрабатывались Веселовским на протяжении многих лет. В начале его научной карьеры в центре внимания находилась податная история Московского царства XVII в. Первоначально он планировал заняться историей косвенных налогов. Но по мере изучения вопроса историк пришел к нескольким важным выводам: «Во-первых… выяснилось, что история этих налогов представляет сравнительно с прямым обложением второстепенный интерес… Во-вторых, я убедился, что исследование косвенного обложения неудобно, а понимание его невозможно без предварительного знакомства с историей прямых налогов»[462]. Значительно изменился вектор исследования после выхода монографии Готье. Написав критический отзыв на его работу, Веселовский принял решение не только высказать свою точку зрения, но и попытаться разрешить им же поставленные проблемы. Он обратился к истории сошного письма, «чтобы заполнить… пробелы способствовать дальнейшему, более, как казалось, правильному изучению писцовых книг и пользованию ими в научных целях»[463]. Поэтому в своей книге «Сошное письмо» он постарался подробно остановиться на проблеме составления и использования писцовых книг.