Московская ведьма

– По тебе не скажешь, – заметила Марина.

Софи удовлетворённо провела руками по плоскому животу и талии:

– Это единственное, в чём мне повезло в жизни.

– Ха! Да за одно это любая тётка душу продаст, не задумываясь! – бросила Марина и тут же прикусила язык.

В её голову, точно сбившаяся с пути перелётная птица, залетела неожиданная и одновременно давно просившаяся мысль.

«И что ж я, овца, раньше об этом не догадалась!» – подумала она с ужасом.

Марина обвела ведьм слегка удивлённым взглядом. В ответ на неё посмотрели так, будто она только что призналась в любви к творчеству Стаса Михайлова или в том, что не бреет ноги. Марина смутилась и немного испугалась.

– Это шутка была, – сказала она, выдавив из себя улыбку, – возможно, не совсем удачная.

– Проехали, – махнула рукой Софи, – давайте лучше пожрём.

Это было самое верное решение. Дамы споро разделили чёрно-белую добычу на пять частей и стали поглощать её с нескрываемым удовольствием.

Вместе с тортом, вкуса которого почти не ощущала, Марина переваривала только что сделанное открытие.

«Теперь всё проясняется, – думала она, не отрывая взгляда от уменьшающегося с каждой секундой глазированного прямоугольника, – теперь всё понятно… Софи ест и не толстеет, Нина – в её-то возрасте! – носит парик. А Марго и Катрин? Что с ними-то не так? Но главное – тут всё по-настоящему…»

Чтобы не выдать себя озабоченным взглядом, Марина ещё долго смотрела в тарелку, а потом, когда ту убрали, переключилась на старую фотографию в картонной раме, которая висела за спиной у Марго. Заметив интерес к фотографии, Марго легко повернулась и сняла её со стены.

– Люблю хорошее довоенное фото, – сказала она и передала карточку Марине через стол.

На фото были изображены сидящие за круглым столом офицер и молодая девушка в легкомысленной шляпке с лентой. На столе стояла ваза с разлапистым букетом, а рядом серебряное ведро с бутылкой шампанского внутри и два фужера.

Марина внимательно осмотрела людей на фотографии, но ничего странного не обнаружила. Разве что лицо девушки показалось ей чересчур томным и немного знакомым. Марина перевернула фото и на обратной стороне прочитала:

Выпьемъ, добрая подружка, Бѣдной юности моей, Выпьемъ съ горя; гдѣ же кружка? Сердцу будетъ веселѣй…

Ялта.

Рита и Ф.А.М.

– Что такое Ф.А.М.? – спросила она. – Точнее, кто?

– Феликс Арнольдович Мёллендорф, мой первый муж, – спокойно ответила Марго.

– Ваш кто? – переспросила Марина.

– Я же говорю: «муж». Законный супруг.

До Марины только теперь дошло, до какой именно войны сделано это фото: офицер в погонах, барышня в корсетном платье с рюшами, да и странное трёхстишье написано с ятями, которых Марина почему-то сразу не заметила.

– Это сколько же вам лет? – выпалила Марина, но сразу же осеклась и, кажется, покраснела. Она решила, что выдала себя с головой, что теперь все моментально поймут, о чём она думает, но Марго (как и остальные) и бровью не повела.

– Я же вам говорила, Мариночка, – сказала она несколько надменно, – без трёх… нет, уже почти без двух месяцев кошмар.

За столом стало неуютно тихо. Тикали старые часы, за стеклянной дверью гудела вечерняя Москва, в животе у Марины нехорошо заурчало.

– Марина, – сказала Катрин, – ты по телефону сказала, что хочешь с нами поговорить. Так?

Марина неуверенно кивнула.

– Ну, тогда сейчас – самое время.

«Действительно, самое время, – подумалось Марине, – другого просто не будет…»

– Я бы хотела с ним встретиться, – наконец сказала Марина.

– Для чего, позвольте спросить? – из-за дыма подала голос Марго. – Вы ведь уже встречались, насколько я знаю.

Марина снова кивнула. Она поняла, что «включить заднюю» у неё не получится – придётся врать.

– Понимаете, мне хочется, чтобы всё побыстрее произошло… сказала Марина, – ну, вы понимаете…

На неё смотрели удивлённо, и даже, возможно, совершенно искренне. Марину это немного смущало, но более всего (и заметила она только сегодня) на неё давило и несколько пугало то, что она говорила не с четырьмя разными женщинами, а будто бы с одним существом о четырёх телах. С некой единой силой, которую просто распределили по четырём фронтам и усадили вокруг одной единственной Марины. Бред, конечно, но ощущение казалось настолько сильным, что Марине так и не удалось от него избавиться – с того момента она уже не могла воспринимать «ведьм» поодиночке, а лишь в командном составе.

– Понимаем, – за всех ответила Марго, избавив Марину от дальнейших мучительных объяснений. – Но, к сожалению, можем вам помочь только в организации встречи, хотя это и не приветствуется. Остальное не в нашей власти…

– Вы нам очень симпатичны, Марина, – приняла эстафету Софи, – но всё, что происходит между вами, между вами и остаётся.

Марина не поняла, о чём они, но всё равно поблагодарила обеих. С ней картинно раскланялись и налили ещё чаю.

– Ну что, кто звонить-то будет? – спросила Софи.

– Кто же, как не я, самая старая из присутствующих здесь дам! – прокряхтела Марго, вызвав у окружающих смех.