Московские легенды. По заветной дороге российской истории

Большая Лубянка начинается зданиями «в стиле КГБ». Справа — дом № 2 — боковой фасад надстроенного и перестроенного здания страхового общества «Россия», о котором уже говорилось в главе «Лубянская площадь», и пристроенный к нему вплотную в 1933 году новый огромный корпус, выходящий фасадом в Фуркасовский переулок. Архитектор пристройки, а фактически совершенно нового здания ГПУ А. Я. Лангман (в соавторстве с И. Г. Безруковым) может считаться создателем «стиля КГБ»; позднейшие здания этого ведомства, какие бы архитекторы их ни строили, придерживались именно этого стиля. Сразу после возведения нового здания ГПУ архитектурная критика нашла в нем отдельные недостатки: нарушение ансамбля, отсутствие единства в решении фасада, несогласованность с соседней застройкой. Но заказчик был доволен, критики смолкли, а Лангман получил новый большой заказ на строительство теперь уже жилого дома ГПУ в Златоустовском переулке на месте снесенного монастыря.

^{А. Лангман. Фотография}

В очерке об А. Я. Лангмане, напечатанном в коллективном труде «Зодчие Москвы. XX век» (1988 г.), отмечена такая особенность творческой деятельности архитектора: «Показательно, что имени Лангмана мы не встретим среди имен участников важнейших всесоюзных конкурсов: он был занят строительством». Действительно, Лангман строил и общественно-административные, и жилые объекты, среди них такие крупные, как здание Госплана в Охотном Ряду, стадион «Динамо» и другие, не подвергая себя конкурсному риску, потому что, сориентировавшись в самом начале своей столичной карьеры (он приехал в Москву из Харькова в 1922 году), выбрал могущественного хозяина и покровителя — ГПУ.

В 1922–1923 годах Лангман строит в одном из переулков Лубянки жилой дом для работников ГПУ. «Маленький трехэтажный, на несколько квартир, почти особняк, — так описывает его специалист-искусствовед, — характерен удачным сочетанием конструктивистской рафинированности объема и отзвуков модерна в деталях. Два круглых эркера увенчаны профилями, на боковом фасаде — круглое окно, один из излюбленных мотивов архитектора».

В этом доме, который чекисты между собой называли «ягодинским особняком» (Милютинский переулок, 9), жила верхушка ГПУ, в него имели доступ лишь немногие, и жизнь в нем была покрыта тайной. Однако, как вспоминает старый чекист М. П. Шрейдер, «большинству оперативных работников ОГПУ конца 20-х так или иначе становилось известно об устраиваемых на квартире Ягоды шикарных обедах и ужинах, где он, окруженный своими любимчиками, упивался своей все возрастающей славой. Я никогда не бывал в ягодинском особняке, но еще в середине двадцатых слышал от начальника административно-организационного управления ОГПУ Островского, что начальник строительного отдела ОГПУ Лурье, бывший соседом Ягоды, несколько раз перестраивал жилище будущего шефа НКВД. В конце двадцатых в этом доме жили также семьи тогдашнего начальника контрразведывательного отдела ОГПУ Артузова, начальника секретного отдела ОГПУ Дерибаса, начальника иностранного отдела Трилиссера, а также Агранова».

Этим особняком Лангман удовлетворил желание начальников ОГПУ жить «красиво» и удобно и после этого становится ведомственным архитектором органов. Судя по описаниям, квартиры, построенные Лангманом для чекистов, действительно были хороши, удобны, просторны («для Москвы того времени были, — считает автор очерка, — роскошью»). Но нельзя не отметить, что тюремные одиночки в подвалах «дома Наркомвнудела» тоже строились с учетом «человеческой психологии и антропометрии». Они представляют собой глухие каменные мешки — «боксы» — с пристенной каменной лежанкой, но такой длины, что невозможно вытянуть ноги, поэтому человек не мог спать нормально и, промаявшись ночь, к утру был разбит. Он не имел возможности определить даже время суток. Через камеру шла труба парового отопления, включая которую тюремщик мог превратить камеру в дезинфекционную прожарку, а выключая — в холодильник. Лангман действительно был и «психологом», и «внимательным к пожеланиям заказчика профессионалом» — его «бокс» эффективно угнетающе воздействовал и на физическое состояние, и на психику арестованного.

Нечетную сторону Большой Лубянки начинает занимающее целый квартал и загибающееся двумя крыльями на Пушечную улицу и Кузнецкий Мост здание также «в стиле КГБ». На крыле, обращенном на Пушечную улицу, укреплена металлическая литая доска с надписью, которая эвфемистически (как будто каждый прохожий не знает, что находится в этом здании!) объясняет назначение постройки и сообщает имена архитекторов: «Административное здание. Сооружено под руководством архитекторов: Палуя Б. В., Макаревича Г. Б. Ноябрь 1977 г., декабрь 1982 г.».

Под строительство этого «административного здания» были снесены имевшие в своей основе постройки XVII–XVIII веков старые дома по линии Пушечной улицы, Большой Лубянки, Кузнецкому Мосту и во внутренних дворах.