Московские праздные дни

Заканчивается первый этап праздничного московского цикла. Был (длился всю осень) «нулевой», подготовительный, затем пришло Рождество, Новый год явился и двинулся на Сретение и понемногу так разбежался, что взволновал всю Москву. И вот уже первый этап миновал: год «построен» на четверть.

Время в Москве (свет по Москве) идет уверенно, по-прежнему по линии, над пропастью Великого поста, но эта линия уже не острый луч-скальпель Сретенья, который более будоражил, колол, членил по осям московское целое, но поток — мартовский, апрельский, проливающийся прямо в море Пасхи.

На равноденствие происходит «времяворот» и открываются во всех стороны сырые бездны, Москва сама с собой вступает в схватку; к Благовещению это испытание в общем и целом заканчивается.

Впереди важнейшее приключение, перемена состояния, которая потребует всех накопленных душевных сил. Впереди Пасха: сезон отдельный и особый, плывущий как бы поверх календаря подобием острова (облака).

На него нужно взобраться и перед тем еще опереться на некую промежуточную ступень: пусть это и будет Благовещение. Поднимаемый к небу птицами, день Благовещения по-своему вертикален: он обозначает ощутимый подъем (времени).

Глава девятая Пасхалии

Пасхалии –таблицы, содержащие ключевые слова и круги, для нахожденья времени Пасхи и других подвижных праздников.

В.И.Даль, «Толковый словарь живого великорусского языка»

— Кремлевские Пасхалии — Бунт во имя Лазаря — Остров Пасхи — Москва: яйцо в разрезе — Обнажение души Христофора Галовея — Кулич и Пасха (переложение из Елены Молоховец) —

Встреча курицы с яйцом — Против ноября — Пасхальный тур в Москве возглавляет список праздников, составляющих весьма специфический раздел православного календаря, и без того отличающегося от европейского на две недели. Именно от Пасхи ведут отсчет Масленица и Троица и иные подвижные церемонии, в своем самостоятельном кружении окончательно отделяющие православную Москву от прочего иноверующего мира. На Пасху разрыв Москвы с Европой в процедуре ее празднования достигает апогея — Кремль встает в совершенную противофазу Риму. Половинки христианского мира в эти дни становятся по разные стороны события: когда по ту сторону трещины в календаре радуются совершившемуся Светлому воскресению, здесь только напряженно его ожидают, переживая самый пик страданий и страстей, погружение во тьму.

Черно-белое рисование, дополненное заумными расчетами пасхалий, чертит некое устройство, не столько самого праздника, сколько города, целиком в этот праздник погруженного, а также портреты самих горожан, фарфоровых идолов, свистулек и матрешек.

Кроме того, контрастный этот портрет дополняется предысторией пасхального отмечания в Москве, не изжившей до сих пор следы язычества.

Но важнее всего этот разрыв, разделяющий сферы тьмы и света, бодрствования и сна, дневной сосредоточенности и ночных метаний.

*

Раскопал в своей бумажной горе запись 2002 года.

…Накануне субботы Лазаря радио угостило с утра странной историей. Американские полицейские нащупали в некоей посылке (адрес я пропустил) непонятный предмет и заподозрили бомбу. Недолго думая, они взорвали всю коробку, не открывая.

Ящик разлетелся на куски. Когда куски собрали, выяснилось, что в посылке была заключена самодельная фигурка ангела.

Бунт во имя Лазаря