Московские тени

– Нет, Дэнвер, ты глумишься просто, с утра глумишься, – уже миролюбивее ворчал Борис и совсем уже изменившимся тоном, жадной скороговоркой засыпал Дэна вопросами: – А где брал? Почем? Как торкает? Сколько здесь граммов?

Меня же укуриваться не тянет сейчас ни капли. Каждому кайфу, я считаю, свои условия хороши. Водка – для двухчасового буйного веселья, пиво – для неспешной беседы само то. Экстази и кокс – где-нибудь на концерте нужен, где хочется с ума ненадолго сойти. Кислота и грибы – для глюков, чтоб пресную реальность разукрасить; герыч – единственное средство для глобального путешествия внутрь себя. А гашиш – чтобы работать… Было время, я его плотно потреблял, вот тогда и красил по-настоящему. Курнешь, воткнешься в темку, и пошел, и пошел. Голова с руками связана одной нервной горячей трассой, по этой трассе мысль мчится, не отвлекаясь на всякую шнягу. И через кисть – прямо на холст. Вот тогда и бывали удачи.

Но сейчас, сейчас мне хотелось водки. Снять номер в гостинице, пойти в «Бородино» и жахнуть там как следует. А потом – как-нибудь повеселиться.

Борис подсел рядом с Дэном, наблюдал, как тот не спеша, с любовью, забивает косяк.

– Эх, зря ты не сказал раньше, – досадует. – Я б купил поллитровку «Пепси». Через бутылочку-то лучше курить. Торкает целенаправленней.

– Тебе и так не покажется мало, – хмыкнул Дэн.

Косяк готов. Дэн проглаживает его пальцами, тщательно раскуривает. Сделал пару глубоких тяжек, передал Борису. Тот сосет шумно, чмокая, как печка с открытой настежь заслонкой. Наполнив грудь до отказа, закатывает блаженно глаза… Теперь моя очередь.

Гашиш мягкий, без горлодера, но, сразу чувствую, сильный. Дым горячей змейкой вползает в меня.

Сделали по хапке, потом Дэн дунул нам с Борисом по паровозику, Борис – Дэну. Еще раз прошлись по кругу паровозиком. Теперь от косяка почти ничего не осталось. Добиваем его мелкими затяжками.

– Что, Хрон, слабо так принимаешь? – спросил Дэн после второго парика.

А в меня действительно что-то дыма входит всего ничего. Даже обидно.

– Испортил, наверное, легкие «Примой», – отвечаю, выдохнув отработанный кумар из груди. – Иногда просто и дышать тяжело, как будто перегородка там.

Дэн без особого сочувствия покачал головой:

– Хоронить, значит, скоро будем. Ты жене скажи, чтоб на поминки пригласила.

– Скажу…

– Да он на фильтровые перешел, – кивнул Борис на лежащую рядом со мной пачку «Союз-Аполлон».

– Да это так, – признаюсь, – ради праздника. Дороговаты для каждого дня.

– А сколько у тебя в среднем выходит в месяц?

Слегка привираю:

– Гм… две штуки выходит… две триста иногда. Смотря сколько точек обойду да как товар в целом реализовывается.

По правде-то получается у меня зарплата за месяц тысяча шестьсот-восемьсот. Двух еще не было.

– Нормально, – пожимает плечами Дэн, – а все, свинья, бедным прикидываешься.

– Семья, – говорю, – квартиру снимаем.

Гашиш начинает действовать. Голова становится легкой и чистой; каждая извилина мозга – на месте. Тело мягчеет, оно, кажется, вот-вот растечется по земле и в то же время может взлететь, как воздушный шар… Борис прилег на траву на склоне, положил руки под голову. Смотрит вдаль, протяжно, сладковато вздыхает:

– Да-а, как писал Ван Гог: «Семья сжирает любые деньги»… Дите-то растет?

– Растет, что ему… Хоть и вижу его по вечерам и в выходные, но мозги успевает высушить… Нет, конечно, и радость доставляет…

– Погоди, подрастет, тогда и устроит тебе истинный Армагеддон.

– Вполне может быть…

Минут пять молчим. Каждый в себе, в своих мыслях. Да и природа соответствует, подталкивает задуматься.

Тихо так, непривычно тихо. В Москве так и по ночам не бывает, там вечно гул, суета, завыванье. Уши привыкли к шуму, им сейчас его не хватает, и в них вместо шума звенит. Они в этой тишине напряжены сильнее, чем при грохоте; с готовностью хватают любой шорох…

– Красиво, да? – спрашивает Борис.

– Ничего пейзажик.

– А что там за речка?

– Море, – уверенно, с показной серьезностью объявляет Дэн. – Помнишь, Хрон на вокзале про Можайское море гнал. Так вот оно.

Борис не засмеялся, а досадливо сморщился:

– Вот жизнь, бля… Проживешь и моря настоящего не увидишь. Сколько раз собирался съездить в Ялту или в Сочи куда-нибудь, когда возможность была, а теперь… Полтора года без отпуска. И работу не поменяешь, везде прописка нужна.

– А ты без прописки сейчас?

– Ну. Устраивался, была регистрация, но теперь давно уже просрочена. Вот ожидаю, вдруг проверка – сразу же выпрут. Знаю одну контору, регистрируют, только надо полторы штуки отдать, за полгода.

– Что делать, – издевается Дэн, – домой поедешь.

– Хрен на рыло! – Борис сел, резко показал нам средний палец правой руки. – Я в прошлом году побывал, смотался в свой Саратов на выходные. Мрак там… Два дня еле выдержал… Если б жил там постоянно – дело одно, а так… Я же до Суриковки в банке работал, кончил три курса финансовой академии, да вот крышу снесло – решил, что художник. Академию бросил, из банка уволился, все связи порвал. Куда там теперь? Все ниши заняты… Может, конечно, ребята пристроят куда-нибудь, а может, и пошлют просто…