В 1787 году сенатор, действительный тайный советник, президент Вотчинной коллегии Матвей Васильевич Дмитриев-Мамонов приобрел на Тверской улице у надворного советника Нарышкина усадьбу с каменными палатами конца XVII – начала XVIII веков. Новый владелец надстроил старинные палаты, расширил, превратив их во дворец. Дмитриевы-Мамоновы – древний русский аристократический род. «Мы, – писал в своих мемуарах поэт М.А. Дмитриев, принадлежавший к одной из ветвей этого рода, – происходим по прямой линии от Владимира Мономаха, и по мужской, а не по женской, как Романовы, – мнимые родоначальники наших государей, которые совсем не Романовы, а происходят от голштинцев».
Сын М.В. Дмитриева-Мамонова Александр Матвеевич был одним из фаворитов Екатерины II, получил от нее титул графа и огромные богатства. Но граф полюбил фрейлину императрицы и женился на ней. Молодоженам было приказано выехать в Москву. Его сын Матвей, родившийся в 1790 году и в детстве потерявший отца, жил и воспитывался у деда.
Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов был замечательной личностью. Он получил блестящее домашнее образование, имел успех в свете, делал быструю и блестящую карьеру: в двадцать лет имел чин действительного статского советника (что в военной службе соответствовало генерал-майору), кроме того, был одним из самых богатых людей России.
Однако карьера и светская жизнь мало привлекали юношу, он занимался изучением истории, философии, задумывался над смыслом жизни, пришел к убеждению, что долг человека – «помогать ближним своим и страждущему человечеству».
Когда началась Отечественная война 1812 года, Дмитриев-Мамонов на свои средства сформировал казачий полк, участвовал с ним в Бородинском сражении, сражался в битвах под Тарутиным и Малоярославцем, проделал заграничный поход, был награжден золотой шпагой «За храбрость».
Либеральные, гуманистические взгляды Матвея Александровича приводят его к решению бороться за отмену в России крепостного права. Со своими единомышленниками (среди них генерал М.Ф. Орлов, Н.И. Тургенев, поэт-партизан Денис Давыдов) в августе 1812 года он создает «Орден русских рыцарей» – тайное общество, бывшее предтечей декабристских обществ.
В 1816 году царю становится известно об «Ордене русских рыцарей» и его целях – уничтожении крепостничества и свержении самодержавия. После беседы с Александром I, содержание которой осталось не известным никому, кроме собеседников, Дмитриев-Мамонов неожиданно уезжает в поместье и живет там безвыездно. В то же время начинают распространяться слухи, что его постигла душевная болезнь, хотя посещавшие его современники свидетельствуют, что он был в здравом уме и твердой памяти. Видимо, его домашний арест был вызван опасениями Александра I, что он может быть провозглашен претендентом на российский престол.
После разгрома восстания декабристов Николай I заставил медиков официально признать Дмитриева-Мамонова умалишенным и взять его имение в опеку. Приставленные к нему жандармы по предписанию врачей «лечили» его обливаниями холодной водой, связывали ремнями, надевали смирительную рубашку. Только в XX веке был найден документ, в котором определялась суть его «безумия»: оказывается, в том безнадежном положении, в котором он очутился, Дмитриев-Мамонов продолжал вести борьбу в одиночку и отказался присягнуть Николаю I, который распорядился «лечить» его до того времени, «когда он изменит свой образ мыслей». Из-под ареста Дмитриев-Мамонов был освобожден только после смерти Николая I. Умер Дмитриев-Мамонов в 1860 году, похоронен в Москве на кладбище Донского монастыря.
Дмитриев-Мамонов считал, что центром освобождения России станет Москва, и в стихотворении середины 10-х годов XIX столетия писал:
Переулок, в который выходил боковой фасад дворца Дмитриева-Мамонова, с конца XVIII века получил название Мамоновский. В 1826 году в этом здании было открыто «Отдельное заведение для пользования страждущими глазными болезнями» – глазная больница, существующая и сейчас.
В 1939 году Мамоновский переулок был переименован в переулок Садовских – в честь династии актеров Малого театра, родоначальнику которой, Прову Михайловичу Садовскому (1818—1872), принадлежал в этом переулке дом.
Манежная площадь
Это название недавнее, уже советского времени, но принадлежит оно к тем немногим названиям, которые были даны в духе традиции московской топонимики, и поэтому очень легко и прочно вошло в московскую речь.