Московский 222-2

Мы не торопясь брели в одиночестве. В столь поздний час других прохожих в этой части проспекта не было. Может быть, поэтому свора дворовых собак, разномастных и шумных, слегка подумав, засеменила именно к нам, повизгивая и угрожающе тявкая. Эка невидаль, собаки! Мы не испугались, но, на всякий случай, ускорили шаг. Шарики и Бобики, словно обрадовавшись, побежали трусцой. Справа, по Московскому, носились с сумасшедшей скоростью машины, слева – сплошная стена домов, сзади – собаки. Деваться было некуда, только двигаться вперед. Мы перешли на аллюр. Тогда они сбились в тесную стаю и попытались изобразить собачий галоп. Генка стремительно бросился от них рысью, я же, не ожидавший такой прыти от заядлого автомобилиста, в первый момент отстал, но затем прибавил ходу, и мы почти одновременно влетели в спасительный подъезд, единственный незакрытый по маршруту нашего следования, и с размаху захлопнули дверь.

Злобные собаки остались снаружи, и их воющее недовольство здесь, за тяжелой металлической дверью, казалось, не представляло больше опасности. Освещения в подъезде не было, кругом царила абсолютная мгла. Я не видел даже Генку, слыша лишь его тяжелое прерывистое дыхание. Мы начали подниматься вверх, в надежде найти источник света или хотя бы окно, чтобы сориентироваться.

Ступеньки закончились, и я стал лазить по стене в поисках выключателя. Сначала стена была холодная и твердая, потом неожиданно она стала мягкой и теплой, и в тот момент, когда она из ровной сделалась вдруг округлой, в этот самый момент кто-то бархатным женским голосом, совсем над ухом, прошептал: «Выключатель левее. Но не зажигайте свет!».

В темных недрах главы 5 в кубе

Я был совсем не против темноты в данном историческом контексте, особенно учитывая специфику установившегося контакта, но чувство любопытства или, возможно, врожденный инстинкт не соглашаться сразу с говорящей женщиной толкнули меня задать этот неуместный вопрос:

– Почему???

– Потому что на площадке этажом выше лежат два огромных спящих мужика. Вы их разбудите.

– Огромных? – недоверчиво спросил я.

– Один штангист, другой метатель копья, – пояснил женский голос.

– Метатель молота, – уточнил ДРУГОЙ участливый женский голос из темноты.

– Да, тьфу, все время забываю биографию твоего мужа. Молота!

Генка почему-то молчал, однако меня ответ не удовлетворил.

– А почему они там лежат? – опять полюбопытствовал я.

– Потому что спят. А спят, потому что выпили. А выпили, потому что суббота. А на площадке, потому что по привычке.

– С ума сойти! – сказал я, поражаясь красоте этой совершенной логической конструкции.

– Добро пожаловать в бар «Ни-Ни»!

– Бар? – переспросил я, удивленный до невозможности. – Здесь что, наливают? Кто вы? Как вас зовут? И вообще, сколько Вас?

– Слишком много вопросов, – произнес ДРУГОЙ женский голос, мягкий, но еще более настойчивый. – Ну почему мужчины всегда предпочитают задавать вопросы, вместо того чтобы просто делать дело, например, взять в руку фужер. Держите. Меня зовут Никто! А мою подругу – Никак.

И она передала мне два тяжелых бокала. Один из них я, нащупав чьи-то пальцы, отдал Геннадию.

Вместе с выпивкой к нему перешла и инициатива.

– Ну, вздрогнули, – в кромешной тьме произнес он гундосым баском церковного дьячка. – За встречу!

Мы опорожнили хрусталь. В нем было превосходное виски

Благословенное тепло разлилось по венам и артериям наших продрогших тел. Несмотря на мрак, мир вокруг сразу стал выглядеть заметно лучше.

Генка решил поддержать разговор.

– Моя фамилия Спагетти, – продолжил он. – А этот темный друг мой – Бульба. Вы – богатая выпивка, мы – бедная закуска. У нас нет денег, и боюсь, мы не сможем с вами расплатиться.

– Зачем нам Ваши деньги, господин Спагетти? – игриво возмутилась Никто. – В нашем баре расплачиваются интересными историями. О том, например, почему такие хорошие парни, к тому же, судя по фамилиям, иностранцы(!), бродят вечером без девушек в одиночестве?

– Откуда вам известно, что мы хорошие?

– Это же так банально, – вздохнула Никто. – За вами гнались плохие собаки.

– Ну и что?

– Хорошие девочки гоняются за плохими мальчиками, хорошие мальчики за плохими девочками, плохие девочки за хорошими мальчиками. Раз за вами гнались плохие собаки, значит вы хорошие! – выпалила на одном дыхании моя невидимая собеседница.

Против женской логики всегда трудно возражать. И я не стал.

– Мы поспорили с… неважно. В общем, поспорили и идем по делу. Только вперед.

Тут я запнулся, потому что афишировать события личной жизни друга не хотелось, а иные интересные истории никак не приходили на ум. Ситуацию спас Геннадий.

– Историю интересную, говорите, – хмыкнул Генка. – Да пожалуйста! На Галапагосских островах (это множество крошечных кусочков суши, целый архипелаг, затерянный в бескрайних просторах океана) среди кокосовых пальм и бамбуковых рощ живут сумчатые землеройки. Маленькие серые зверьки, похожие на мышей – воодушевленно начал он. – Хищников там нет, насекомых, зерна и фруктов в избытке, и землеройки отлично размножаются.